Русь-XXI. Повесть о ненастоящем человеке (СИ)

Услышанное возмутило меня до глубины души — но еще больше возмутило то, как Маслов заливал мне про нужду государства в достойных людях, а сам просто собирался «продать» меня на аукционе. Он пришел за мной аж в тюрягу только потому, что почуял большие деньги.

Что ж, вот теперь все стало на свои места. И это просто песец, причем полный: я на крючке и спрыгнуть не могу.

***

Далее начались довольно напряженные деньки: утром физподготовка, завтрак, физподготовка, короткая передышка, физподготовка, обед, после обеда теоретические или практические занятия, физподготовка, ужин — и только после ужина немного свободного времени. Нагрузка постепенно возрастает: ну да, последний легкий день был вчера.

Впрочем, я выдерживаю легко, и другие курсанты тоже. Даже девушки продемонстрировали впечатляющую выносливость, ну а собственно на грубую физическую силу испытаний нет, потому как дредноутский доспех «носит себя сам». Именно поэтому дредноутом может быть и женщина.

С группой я более-менее поладил: единственным неприятным человеком оказалась Светлана из Дома Рюриковичей, та самая красивая. Буквально один в один совпадает с описанием, которое дал Юдзи: родовитая, высокомерная и безумно огорченная, что вынуждена якшаться с чернью вроде нас, так что ее в общем-то почти модельное лицо постоянно портит гримаса недовольства и пренебрежения. Конкретно на меня она зла еще и потому, что сама же на меня попыталась наехать, а оказалось, что я не какое-то чмо, а убийца вендиго. И теперь у нее появился интерес к моей персоне, да только у меня к ней пропал, поскольку свою неприятную натуру она выдала сама же. Я с ней держу дистанцию, а ее это злит еще больше: она явно не из тех, кто привык к отказам, тем более от людей, находящихся намного ниже по социальной лестнице.

На третий день в нашу казарму-общежитие пожаловала группа из нескольких парней в мундирах чуть более вычурных, чем наши. Я как раз сидел в общем холле и беседовал с парой других курсантов, так что сразу их увидел.

— Приветствую, господа-товарищи, — сказал один из них, — до нас дошел невероятный слух, что в вашей группе есть абнормал. Это правда?

— Какой такой абнормал? — спросил наш «капрал», спокойный парень по имени Сергей.

— Человек с абнормальной сопротивляемостью магии.

— У нас? Первый раз слышу. Их же раз-два и обчелся.

— Да, редкие птицы. Но слух очень упорный, вот нам и стало любопытно.

Я решил, что лучше будет просто промолчать, и тоже с недоумением развел руками.

Но слух уже пошел и от этого никуда не деться. О том, что я абнормал, все равно узнают все, когда дело дойдет до «аукциона».

***

Наконец, дело дошло до начала занятий с доспехами. Мы осваивали подгонку, передвижение в них и базовое обслуживание в полевых условиях, изучали устройство внутренних узлов. Нас при этом обслуживали, ну то есть заряжали наши дредноутские костюмы, пять магов, четверо старых и один помоложе, все с протезами, у кого руки, у кого ноги нет. Протезы, к слову, крутецкие, не такие, как у давешнего корпората, но очень продвинутые и явно техномагические. Инструктор в ответ на вопрос объяснил, что это такая форма почетной пенсии: маг, потерявший способность нести службу, переводится туда, где может приносить пользу, например, в учебку.

Из этих пяти магов один старичок заряжал восьмерых из нас, а остальные — по четыре. У доспеха на наспинном агрегате есть специальная ручка, маг за нее берется — и вжух, только что индикатор был на нуле, и вот батарея полная. Магия — сила, электрический аккумулятор так быстро не зарядишь, а техномагический накопитель — бац и готово.

Через неделю занятий мы уже научились кое-как преодолевать полосу препятствий. Я неожиданно для самого себя — привык уже быть в числе первых — оказался среди последних. Чертов костюм сковывает движения, и к этому привыкнуть сложно. А когда нам дали потаскать классические тяжелые доспехи дредноута-телохранителя — о, это вообще мрак.

Нам инструктор сразу так и сказал:

— Забудьте то, как вы ходили раньше, считайте, что учитесь заново.