Русалка и зеленая ночь

– Скажите, направляясь на работу в космос, вы были готовы к сожительству с коллегами-мужчинами?! – затараторил ведущий.

– Нет, я и думать не думал… – начал слесарь, выглядывая из-за задранных коленок.

– У вас были проблемы с женщинами, тут, на Земле?

– Нет. Но когда я прибыл на станцию…

– И вам понравилось это предложение?

– Да какое предложение? Я и слова вымолвить …

– Отлично! – перебил его удовлетворенный Малахит. – Давайте я представлю экспертов, которые присутствуют здесь, в нашей студии. Народный артист Борис…

Фамилия пропала за яростными аплодисментами, и на сцену под синтетическое пиликание разбитного мотивчика, ковыляя, вышел белобрысый дед с серьгами в ушах.

– Боря, добрый вечер! Как ты думаешь, этот человек был готов к тому, что сделали с его жо… желанием служить родине в космосе?

– Этот симпатичный юноша, – старчески покряхтывая, сказал эксперт, – конечно же, знал, на что шел…

– Олег Николаевич, – вновь обратился к труженику космоса Малахит, – вы согласны с мнением эксперта? А правду ли говорят, что с орбиты Земля видится такой огромной и такой голубой?..

– Да послушайте меня, в конце концов! Я ничего не хотел. Но только я сошел на борт этой проклятой станции, как эти пидо…

– Секунду! – профессионально перебил его Малахит Андреевич. – Рядом с нашим прославленным артистом – автор «Энциклопедии русского секса» Сидор Егорович Горельников. Аплодисменты! Он побывал недавно на орбитальной станции «Бета». Как вы считаете, Сидор Егорович, условия жизни пустолазов там можно назвать сносными?

– Сносными? Условия просто замечательные! Мне по сердцу там пришлось буквально все, – разводя руками, констатировал Сидор Егорович и добавил жеманно: – И я там всем полюбился…

Гвалт смеха и аплодисменты в студии.

– И вы, – выкрикнул ведущий обличительно, – вы, Олег Николаевич, продолжаете утверждать, что вам там что-то не нравится?! Чтобы убедить нас в этом, вы даже притащили сюда, в студию, десяток своих друзей… Ну, не лгите, не лгите себе и другим! Вам нравится! И вам все равно, что об этом говорят ханжи и лицемеры. «Пусть хоть закричатся!» – гордо заявляете вы.

– Но я…

Переорать ведущего было не так-то просто:

– Вас никто, никто не осуждает! А если бы можно было повернуть время вспять, как бы вы поступили?

– Я бы…

– Ну конечно! Вы поступили бы точно также! Вы бы вновь отправились на орбиту! Зачем?! Да это же понятно и ежу! Чтобы вдосталь насытиться радостями однополой любви, не так ли?!

Смех и овации в зале уже практически не стихают.

– Ах, так! Ах, так! Радости, говоришь?! Ежу понятно?! Ах ты, гнида гламурная! – взорвался красный от злости Олег Николаевич и обернулся к кулисам: – Ребята, давайте покажем ему эту радость! Покажем ему ежа!

– Секунду! – теряя контроль над ситуацией, испуганно кричит ведущий. – Секунду! Не забывайте: мы в прямом эфире. Скоро мы уйдем на рекламу, и тогда вы покажете мне все, что только пожелаете!

Но в павильон уже ворвалось десяток разъяренных орхаровцев в оранжевых спецовках. Они хватают бедного Малахита грязными верхонками, перегибают его через диван и стягивают с него штаны. Визжа от радости, белобрысый старикашка пытается влезть без очереди…

– Ай! – орет в микрофон ведущий. – Не переключайте канал! Ой! Оставайтесь с нами! Реклама! Рекла-а-а…

Анджею стало неловко за человечество, и он принялся методично щелкать пультом по каналам.

«Ты прав, землянин, я не хочу быть этой… курвой», – согласился Хэм.

– Вот и слава богу! – воскликнул Коза. – А я, кажется, придумал, кто будет искать мою Любушку! Эти самые пустолазы! Когда ты станешь его величеством русским царем, ты объявишь приоритетным национальным проектом расчистку ближнего космоса. И организуешь для этого специальную службу космических мусорщиков, которая будет прочесывать космос, вылавливать контейнеры и могильники.

«Мы не против. Но где он, твой хваленый царь?»

– Вот он! – воскликнул Анджей, как раз наткнувшись на главный имперский канал.

На экране юный цесаревич, гордо восседая на арабском скакуне, готовился к верховой прогулке. Мальчику было лет десять-одинадцать, но спутать Анджей не мог: главным был даже не соответствующий мундир, а фамильные породистые черты.

«Ваш вождь вот это всё? – спросил Хэм. – Вся эта система из двуного и четвероногого?»

– Да нет, что ты, только двуногий.

«Да? – уставился на экран Хэм. – Такой маленький… И он – великий правитель?»

– Правитель великой страны, – подтвердил Анджей.

Несколько минут он с любопытством, всматривался в экран, а когда отвлекся, обнаружил, что царевич, нахально улыбаясь, сидит в соседнем кресле.

– Похож? – спросил тот высоким мальчишеским голосом, поворачиваясь так и сяк. Причем, спросил не мысленно, а вслух.

– Хэм… Э-э… Ваше Величество…

– Что-то не так?! – насторожился мальчик-монстр.

– Все так. Но я не успел сказать, что всю полноту власти вы получите только после того, как вырастите, а ваши родители покинут этот мир.

– Вырастим? Что значит вырастим?

– А что, хамелеоны не растут?

– Мы даже не знаем, про что вы говорите. Мы, хамелеоны, вылупляемся из яиц сразу такими!