Русалка из Винсема

— Как скажешь. Ты здесь такой же хозяин, как и я. — Миссис Мидволд помолчала, прислушалась к ощущениям. До чего приятно, когда он держит ее руку! — Кстати, Корнелиус, не мог бы ты рассказать немного о себе, старики замучили меня расспросами. Их можно понять: любимая внучка связала жизнь с человеком, о котором ничего не знает! — Беатрикс виновато посмотрела на адвоката, как будто заговорила о недозволенном. Она и на самом деле считала новоиспеченного мужа человеком закрытым, не посвящающем ее в детали своей биографии.

— Лучше я дам тебе прочитать семейную сагу. В своей книге мать подробно описала историю нашей семьи! — рассмеялся Корнелиус. — Позвони ей, договорись о встрече. Попроси поставить автограф!

— Я серьезно прошу, расскажи о себе, — продолжала настаивать Беатрикс. — Почему ты стал адвокатом? Кем был твой отец? Мне интересно, как появляются на свет такие…

Беатрикс не сразу подобрала слово, Корнелиус с заинтересованным видом ждал продолжения разговора. Ему было легко и приятно беседовать с очаровательной собеседницей, старательно разыгрывающей роль гостеприимной хозяйки огромного дома. Его смеющиеся глаза следили за нежными кистями тонких рук, за изящными от природы жестами. Беатрикс разливала по чашкам кофе.

— Какие такие люди появляются на свет, договаривай!

— Ну, не знаю, как сказать. Такие, как ты — умные, сильные. Своевольные.

Корнелиус расхохотался.

— Милая моя, никакой я не сильный, а слабый. Люблю вкусно поесть. С удовольствием завтра провалялся бы в постели до полудня, а потом отправился бы в гольф-клуб, или в конюшню! А вот насчет ума… Тут ты права, только умный человек в это позднее время сидит на террасе и пьет кофе с прекрасной девушкой, разговаривая при этом об особенностях своего характера. Дурак давно бы догадался поцеловать ее. Вот так-то, милая моя.

Беатрикс растерянно молчала. Тяжело было слышать неискреннее «милая моя». А быть женой лишь по документам, не на деле еще большая пытка!

Корнелиус почувствовал напряжение, возникшее в разговоре, и каким-то теплым, совершенно домашним голосом стал рассказывать о себе.

Беатрикс смотрела на удивительно спокойное лицо взрослого человека, который легко и просто делился своими детскими воспоминаниями. Девушка смеялась вместе с Корнелиусом, вместе с ним грустила и печалилась.

Оказывается, ему несладко приходилось в колледже, где одно время его дразнили сладкоежкой: он таскал в ранце конфеты, шоколадки, и на переменах проглатывал их, как голодающий — кусок хлеба. Противно, когда тебя дразнят, пришлось на время забыть о сладостях, всерьез заняться спортом. Вот откуда у него страсть к лошадям, желание покорить воздушную стихию — юношей Мидволд обожал сидеть в кабине вертолета и держать руки на штурвале, чувствуя, как тяжелая машина подвластна его движениям, желаниям.

Корнелиус очень любил родителей, и не скрыл от Беатрикс тот факт, что и в колледже, и в университете скучал по ним. Вот почему выбрал профессию юриста: хотел во всем походить на отца и мать.

Отец его рано умер, не дожив до пятидесятилетия двух дней. То, что он являлся великим адвокатом и умным политиком, не помешало ему сколотить огромное состояние на торговле антиквариатом. Среди любителей старины он слыл профессионалом, оставил на память о себе и по сию пору действующий аукцион, на который съезжаются любители искусства со всего мира… Картины старых голландских мастеров в доме матери — подлинники!

— Не может быть! — ахнула Беатрикс.

— Может, — проговорил Корнелиус. — Кристиан Ван дер Мей — он был завсегдатаем нашего дома, — частенько просил отца продать часть собрания, но тот не соглашался. Представляешь, они даже перестали разговаривать друг с другом из-за этих картин, чуть было не поссорились навсегда, их едва помирила мать! Она в молодости была потрясающей красавицей, но характер у меня в точности, как у нее. Мы самостоятельные, не переносим, когда нами командуют. У нас с ней общее правило жизни: всего надо добиваться самостоятельно, тогда обретенное счастье или богатство никогда не покинет тебя.

Как Беатрикс нравилось слушать Корнелиуса! Она подумала, что готова сидеть рядом с ним часами. Но все хорошее, увы, кончается. Настала пора прощаться. Дела требовали присутствия Корнелиуса в Амстердаме.

— Беатрикс, — сказал на прощание адвокат, — мы с тобою много работаем. Поэтому иногда надо отдыхать. Я приглашен по делам в Гронинген. Скажем, на небольшое деловое совещание. Пробуду там дня три и не смогу приехать к тебе в субботу и в воскресенье. Но очень хочу, чтобы ты составила мне компанию. Думаю, можно оставить Винсем на это время?

Сердце Беатрикс оборвалось и покатилось куда-то вниз.

— Зачем? Сопровождать тебя в деловой поездке? В качестве кого?

— В качестве жены. Мои коллеги не дают мне прохода и требуют, чтобы я показал им свое сокровище. Я имею в виду тебя, конечно, а не Винсем.

— Я согласна, — опустила глаза Беатрикс. Голос ее растерянно дрогнул.

— Прекрасно, ты — умница, — констатировал адвокат и быстро направился к автомобилю.

7