Русалка. Русская баллада

«Завистью гонима, я бегу стыда,
И никто не сыщет моего следа.

Кущи господина! сени госпожи!

Вертоград зеленый! столб родной межи!

Поле, где доила я веселых коз!

Ложе, где так много пролила я слез!

И очаг домашний, и святой алтарь —

Все прости навеки!» – говорит Агарь.

И ее в пустыню дух вражды влечет,

И пустыня словно все за ней идет.

Все вперед заходит, и со всех сторон

Ей грозит и душит, как тяжелый сон.

Серые каменья, лава и песок

Под лучами солнца жгут подошвы ног;

Пальм высоких листья сухо шелестят;

Тени без прохлады по лицу скользят;

И в лицо ей ветер дышит горячо;

И кувшин ей давит смуглое плечо.

Сердце замирает, ноги устают,

Слезы высыхают и опять текут…

Чу! вдали журчанье ключевой воды,

По краям оврага свежие следы.

Знать, недаром пастырь здесь прогнал стада:

Вот скамья и желоб, зелень и вода.

И, слагая ношу, села отдыхать

Бывшая рабыня – будущая мать.

И, страшась пустыни и боясь пути,

И не зная, где ей спутников найти,

Головой поникла с тайною мольбой.

Вдруг как будто с ветром, сладостно живой

Голос не воздушный, но и не земной,

Прозвучал в пустыне, говоря с душой.

И она очнулась… слушая, глядит.

Видит – ангел Божий на песке стоит.

Белая одежда, белое крыло,

Кроткое сиянье – строгое чело.

«Ты куда?» – спросил он. «Я иду в Кадис».

И сказал ей ангел: «С миром воротись». —

«Я бегу от Сары, госпожи моей».

И сказал ей ангел: «Примирися с ней!..

И родишь ты сына, силу многих сил…

Наречеши имя ему Исмаил;

И рука Господня будет вечно с ним…

Населятся страны семенем твоим…»

И с отрадой в сердце начала вставать

Бывшая рабыня – будущая мать.

Казимир Великий

(Посв. памяти А. Ф. Гильфердинга)

1