Русалка (СИ)

После ужина второй помощник капитана предложил мне на выбор несколько пустых ящиков различной конфигурации — повыше и пониже, пошире и поуже. Я выбрала тот, что повыше, чтобы иметь получше обзор, и небольшой ширины, размером чуть шире табуретки, чтобы не чувствовать себя в узких коридорах неповоротливым танком. Край моей юбке при этом не доставал до пола, но это и к лучшему — чище будет. Ящик был из нешлифованного дерева, но использовали его так долго, что он стал довольно гладким и не грозил занозами. Кроме того, я выпросила у капитана одну из подушек-думочек, лежащих на диване в кают-компании, вместо сидения. Пусть ног я по официальной версии и не чувствую, но попа от сидения на ящике несколько часов уже почти стала квадратной. После того, как все приготовления были завершены, я была торжественно пересажена на новый «трон» капитаном Гартом, и могла отправиться в каюту обживаться.

До ужина я проспала, не забыв запереть каюту на щеколду. Все же усталость и ночные приключения сказывались, хотелось только есть, спать и пить. К ужину меня опять разбудил Дорф, но в этот раз ему пришлось ждать, пока я оденусь. Платье уже было слегка помятым, а волосы я заплести не успела, только расчесала щеткой из вещей той компаньонки и собрала «мальвинку» с помощью ленточки.

За ужином господин Рохеис в кой-то веке не обращал на меня внимания, поэтому я смогла поддерживать спокойную беседу с капитанами и первым помощником. В основном говорили про природу-погоду, о том, кто ждет их дома, меня вопросами предпочитали не мучать.

— А эта тварь почему опять здесь? — злобное шипение господина Рохеиса прервало нашу неспешную беседу.

Я с удивлением увидела, что Кракен в своем водяном шарике залез прямо в открытое окно кают-компании. Точно, я ведь перед сном открыла окно своей каюты, вот он и выбрался. Он с любопытством оглядывал новое поведение, медленно плывя в водяном шаре. Управлял он им магией, но при этом совершал привычные для осьминога движения.

Я отломила кусочек жареной рыбки со своей тарелки и подала ему, как собачке. Он подполз ко мне и аккуратно вытащил рыбу из моих пальцев красными покрытыми присосками щупальцами.

— Какая мерзость, — прокомментировал это Рохеис и передернулся.

— Это мой питомец, — пожала я плечами. — У нас на Жемчужных островах принято приручать животных. Муж рассказывал, что и в Империи дамы тоже держат дома зверюшек.

— Комнатных собачек, а не морских монстров! — фыркнул Рохеис. — Кстати, в общественных местах их запрещено спускать с поводка.

Я оценивающе посмотрела на Кракена, который на ощупь изучал мягкую обивку одного из диванов.

— У него нет шеи, на которую можно было бы надеть ошейник.

— Значит ему нельзя быть среди людей! Вдруг он кого-нибудь укусит?

Глава 44

У него нет шеи, на которую можно было бы надеть ошейник, — заметила я.

— Значит ему нельзя быть среди людей! Вдруг он кого-нибудь укусит?

— Вы видите у него рот, которым он мог бы кусаться? — я мановением руки подманила к себе шарик с Кракеном и оставила висеть его пред лицом Рохеиса, чтобы попробовал поискать. Конечно, у осьминогов есть рты, но вряд ли этот выскочка знает об их анатомии.

Тот отбросил столовые приборы и вскочил с места:

— Извините. Я пытался проявлять внимание и такт к вашему горю, но понял, что было ошибкой принимать вас за имперскую даму. Можно одеть дикарку в платье цивилизованной женщины, но это не сделает ее воспитанной леди.

— Да как вы смеете!.. — капитан Гарт попытался вскочить со своего места, но я удержала его за руку.

— Что ж, приношу свои извинения, что мои дикарские привычки портят вам настроение и аппетит, — склонила я голову. Вырвавшийся из моей магической хватки Кракен, не обращая никакого внимания на спор, дальше плыл по комнате. Судя по его эмоциям в купце он не видел для меня ровным счетом никакой опасности.

Рохеис буквально задыхался от ярости, его лицо налилось алым, а взгляд метался от капитана Пхимарса к помощнику Дорфу и обратно в поисках поддержки, но те его начисто игнорировали.

— С этого дня я не желаю принимать пищу в кают-компании! — наконец, выдал Рохеис. Окончание «с этими людьми» так и осталось непроизнесенным.

— Вы хотите питаться со своими слугами на камбузе? — деланно удивился капитан Пхимарс.

Господин Рохеис перекривился — он-то ожидал, что его будут отговаривать, но никто об этом и не думал.

— Нет, я хочу, чтобы еду мне приносили в мою каюту!

— Как пожелаете, — кивнул капитан и замолчал.

Рохеис еще немного потоптался на месте в надежде, что кто-то еще что-то скажет, предложит ему иной выход из положения, но все молчали. Я видела, как ему не хотелось на самом деле уходить, не хотелось лишаться общения с равными, да что там говорить, и на свою тарелку он смотрел с жадностью и голодом, но гордость все же победила, и он, не прощаясь, вышел вон из кают-компании.

Мне кажется, не только я вздохнула с облегчением, но и Дорф. А вот капитан Пхимарс посмотрел на меня с укоризной: