Русалка (СИ)

Мои движения были замедленными, будто, и правда, пространство превратилось в кисель, упругость которого нужно было постоянно преодолевать. Я повернула голову, ища Игната, он где-то рядом, не в моей голове! Медленно-медленно я повернула голову, и увидела… человек стоял в дверях подъезда. Знакомое лицо, но кто это?! Он поднимал руку, что-то блеснуло в лучах солнца. Какое неудачное кино, подумала я. И еще подумала, что не успею из-за этого киселя отклониться, отбежать! Но почему?! Ведь человек тоже был в киселе! Я могла бы… но меня, будто щупальцами охватила апатия. Зачем? Все идет правильно. «Дальше тебя здесь и не было». Вот он — конец меня в этом мире. Вот в чем дело… Меня убил отец «братишки», которого я не спасла! И мне открылась оглушительная истина. Принося себя в жертву, выбирая душу, а не сиюминутное — мы спасаем именно СЕБЯ. По-настоящему спасаем. В другом мире я потеряла все в тот момент, когда вырвала мальчишку из лап отца. Семью, дом, свое детство. Я думала, что спасаю жизнь этого незнакомого «братишки». Но все было глубже. В том мире отец его, молодой батюшка из захудалой церквушки, каждый день молился о спасении души девочки Катерины, дочери беса. И просил бога присматривать за мной, где бы я ни была. И направлять по верному пути.

А в этом мире… Он меня убил!

Я видела, как летит пуля, разрывая вязкое пространство. И я ждала ее, как влюбленная женщина ждет своего любовника. Было не страшно. Это ощущение ПРАВИЛЬНОСТИ происходящего, наполняло меня смирением, которое граничило с наслаждением. Любой выбор правильный. Но есть выбор, который больше правильный, чем остальные. Смирение. Принятие. Жертва.

Пуля ворвалась в меня яростным толчком, растянувшимся в киселе и вспышкой боли. А потом в меня врезался асфальт. И кисель вмиг пропал. Время снова полетело стремительно, в обычном своем ритме. В горло мое хлынуло горячее и соленое. Я таяла, таяла…

Визг тормозов, сквозь пелену на глазах я вижу лицо Кита. Слышу его голос, но он говорит не со мной. Вызывает скорую… зачем, не надо этого. Я едва удерживаюсь, меня почти нет! Я должна сказать!

— Оставайся тут… — хриплю я. Ужасно больно, значит я еще жива.

— Молчи! Молчи! Нельзя говорить!

— Оставайся тут… — господи, ну почему нельзя просто меня услышать?! Это же так больно, повторять снова и снова! Я захлебываюсь…

— Я останусь, я с тобой! Молчи!

Он меня не понимает… как объяснить ему?! Но может, и не надо, может все уже в порядке. Я же умру. И все закончится.

— Держись. — Шепчет он каким-то странным голосом, чужим. — Я тебя не отпускаю!

Пора…

Он это тоже чувствует. Хватает мою голову и прижимает к себе.

— Где угодно! Я буду с тобой! Где угодно! Я тебя не отпускаю! — Кричит он.

Мне хочется многое сказать, мне хочется вырвать у него обещание, что он останется здесь, но есть вещи, которые мы не в силах изменить! Моя смерть в этом мире. И его право на выбор.

Мое зрение на какой-то миг проясняется, и я отчетливо вижу обезумевший его взгляд. С ним что-то не так! Его глаз меняются. Глаза Никиты, глаза Кита… они разные. Будто двойная картинка…

— Это не правда! — Кричит он мне в лицо, сжимая мою голову. — Это сон! Это сон! Это все не правда! Я проснусь в другом месте!!! Пожалуйста! С тобой все хорошо! Ты жива! В другом месте!!! Мы проснемся!!! Господи, пожалуйста!!! Господи, если ты есть…

— Нет… — Я выплевываю это с очередным ручьем крови. И наконец-то уплываю из боли.

Холодно. Я открыла глаза, но все равно темно. Это смерть? Ничего не болит, во рту сухо, но крови больше нет. Я ощупываю себя осторожно, боясь дотронуться до раны, боясь горячей влаги на одежде. Это что, сон? Мне все приснилось?! Но тогда где я?!

Глаза начинают что-то различать. Я протягиваю руки и касаюсь холодной каменной стены. Может меня похоронили?!! Да ведь я жива! Откуда-то исходит робкий свет. Я начинаю крутить головой. Не сзади, сверху… я в каком-то углублении в полу, наощупь выбираюсь. Черт! Это же Мингон! Подвал! Я все еще там! Что со мной произошло?! Меня вырубило здесь?! Не могла же я уснуть!

Нахожу глазами люк, свет идет именно оттуда, он наполовину закрыт. Бегу туда, забираюсь и кричу в отверстие:

— Игнат!!!

Ведь он был там? Был? Или тоже приснился? А где Кит? Может, он здесь, лежит, как и я без сознания. Я поворачиваюсь снова к подземелью и зову Кита. Тишина. Но люк надо мной начинает двигаться. Чья-то рука подхватывает меня и вытаскивает на свет.

Игнат.

— Где Кит? — Спрашиваю я, задыхаясь от волнения. — Что случилось? Что со мной? Что… с вами?!!!

Его лицо разбито, он едва держится на ногах.

— Импульс был слишком сильный. — Осторожно произносит он, губы его тоже разбиты. — Меня швырнуло на камни, думал мне конец.

— Какой импульс…

— Когда ты вошла в переход.

— В какой переход…

— Ты ничего не помнишь?

— Помню… ну… а где Кит?

— Его здесь больше нет.

— Как?

— Ну ты же сама оставила его там. Он выбрал тот мир.

— Какое еще мир… — недоверчиво нахмурилась я. — Это все правда было?! Не сон?! Но я же там умерла!

— Да! Ты и должна была там умереть.

— Я что-то не пойму… где Кит?

Игнат начал раздражаться.

— Он остался в том мире! В той жизни!