Русалка в бассейне

– Ну, отчасти. Знаете, моя тетушка, да будет ей земля пухом, была довольно капризная особа, она не понимала, что у меня могут быть какие-то свои дела, что я могу быть занят…

– Тем более что она знала о том, что вы безработный.

– Ну, в общем, да. Так что я постарался побыстрее найти ей шофера, когда прежний уволился.

– А почему уволился прежний шофер?

– Понятия не имею! Скорее всего, нашел более высокооплачиваемую работу.

– Княгиня Кето мало платила слугам?

– Нормально платила… как она мне говорила. Но молодые люди ищут, где больше платят, это естественно.

– Так, значит Михаила Назарова и Айно Парве нанять помогли тоже вы?

– Да, я.

– И Эльжбету Маковски, и Лию Хенкину, и Авиву Коган?

– Нет-нет, вы ошибаетесь! Авиву Коган княгиня сама нашла по объявлению, а Лия – двоюродная сестра Авивы, она ее и привела в дом… Кстати, Авиву все в доме звали почему-то Анной.

– Нам это известно. Ну а что же с Эльжбетой Маковски? Ее рекомендовали княгине все-таки вы?

– Да, я…

– Скажите, господин Бараташвили, а где же вы их всех нашли – эстонца, польку и русского?

– Господи, да в арбайтцамте, где же еще? Приходишь по своим делам, стоишь в очередях к чиновникам – ну и знакомишься. Знаете, как это бывает: ты рассказываешь о своих проблемах, тебе рассказывают о своих, и все стараются дать друг другу хороший совет, если могут. Ну я и посоветовал одному-другому обратиться в Блаукирхен, в дом богатой грузинской княгини.

– Скажите, а вам известно, что все эти люди работали в доме княгини «по-черному»?

– По-черному? Да быть того не может! Княгиня была женщина строгих правил.

– И тем не менее это так.

– Ну, я ведь их делами с княгиней не интересовался: помог ребятам – и забыл.

– Так почему же княгиня вдруг разом уволила всех своих слуг?

– Понятия не имею! Должно быть, какой-то старческий каприз, за который она была так жестоко наказана: если бы в тот четверг в доме было полно слуг, как всегда, тетушка была бы и сегодня жива. Слуги жили на втором этаже в доме, они бы наверняка услышали шум внизу. Кроме того, в комнаты слуг из спальни княгини были проведены звонки – она могла их вызвать в последнюю минуту перед нападением!

– Это и вправду так, – кивнул инспектор. – Ну, можно сказать, наша беседа подошла к концу. Но на прощанье, господин Бараташвили, я попрошу вас оказать мне одну услугу. Я покажу вам фотографии нескольких девушек, а вы постарайтесь внимательно посмотреть, нет ли среди них ваших знакомых? – Инспектор выдвинул ящик стола, достал из него черный бумажный пакет и стал вынимать и раскладывать на столе фотографии. Бараташвили, сидя на своем стуле на значительном расстоянии от стола, стал тянуть шею, пытаясь издали разглядеть фотографии. Наконец инспектор выложил все фотографии и подозвал Бараташвили к столу.

– Посмотрите, кого из них вы узнаете?

Бараташвили сначала окинул взглядом весь ряд фотографий, а потом начал переводить взгляд с одной на другую, отрицательно поматывая головой.

– Нет, инспектор, я никого из них не знаю!

– В самом деле? Поглядите внимательней. Давайте посмотрим на них по одной. – Инспектор смешал все фотографии и стал их выкладывать поодиночке. Бараташвили все так же отрицательно качал головой при виде каждого девичьего лица: среди фотографий была и фотография «русалки», и фотографии Лии Хенкиной – и на обе фотографии последовал тот же отрицающий жест.

– Господин Бараташвили! – укоризненно сказала Апраксина. – Вот эта фотография – на ней же Лия Хенкина! Разве вы ее не знаете?

Бараташвили вздрогнул и еще раз поглядел на фотографию.

– А ведь это и в самом деле бывшая горничная княгини Лия! Что-то у меня с головой или с глазами… И вообще… как-то нехорошо…

– Может быть, вам дать воды? – участливо спросила Апраксина.

– Нет-нет… Я сейчас выйду на воздух, и все пройдет. Я ведь могу идти, господин инспектор?

– Да, конечно. Это у вас от волнения – такое несчастье, немудрено потерять голову. Мы сегодня прервем нашу беседу, тем более что самое главное мы с вами выяснили. Но мы продолжим ее позже…

– Да-да, лучше позже! Простите, господа! До свиданья! – Бараташвили, потирая лоб, скорым шагом покинул кабинет. Он был при этом гораздо бледнее, чем когда вошел в кабинет.

Когда за дверью затихли его быстрые шаги, Миллер спросил Апраксину:

– Что его так напугало, как вы думаете?

– Одно из двух. Либо раскрывшийся факт его участия в найме эмигрантов на работу «по-черному», либо – лицо нашей «русалки».

– А почему же он «не узнал» Лию Хенкину?

– А у него в глазах помутилось, когда он увидел «русалку». Но вполне может быть, что он просто впал в панику. Этот грузинский витязь так боится за свою шкуру, что готов отрицать все подряд. Но мне кажется, что мы все-таки вышли на след «русалки» в мутной воде.

– Но какой ценой, графиня! У нас теперь на руках второе дело – об убийстве княгини Махарадзе.

– И третье – о работе эмигрантов из СССР «по-черному».

– Вы считаете, что мы должны и в это ввязаться? Не достаточно ли просто дать знать заинтересованным властям?