А я стояла, смотрела и не могла решиться. Перед глазами мелькали воспоминания: казалось, вечность назад, я стояла практически на этом же месте, а молодая красивая женщина спешила навстречу.
Тогда она показалась мне строгой. Но первое впечатление оказалось ошибочным. Илина Владимировна утешала меня в кабинете, когда мама буквально сбежала; искренне волновалась, когда я только приходила в себя после Превращения. И потом, когда дедушка меня в Храм утащил, и когда я от Лордов вернулась.
А когда я спросила, почему она показала мне озеро Превращений, она пожала плечами:
Да и из минуса и с порога отката именно она меня вытащила, жертвуя своими силами, полем. Теперь-то я понимаю, что это было довольно логично, учитывая близкое родство. Но даже если так, всё равно за это я была ей благодарна до сих пор.
Всё разрушили в один момент слова, сказанные ей брату: «
Тогда я не хотела ничего слушать. Накричала, высказав, всё что думала, и понеслась прочь. Уже из коридора, подстёгнутая замечанием Владислава Владимировича, открыла портал к Лордам. И провалилась в беспамятство отрицательного магического резерва. Минуса в просторечии.
Из воспоминаний меня вырвал вопрос Лилии Николаевны, стоявшей в тени ели:
— И долго ты там топтаться собираешься? Ждешь, когда дождь пойдёт? Так дождёшься, смотри.
Автоматически посмотрела на небо, где начали появляться тучки, убеждаясь, что завхоз права. Вздохнув, как человек перед нырком в воду, потянула на себя створку и вошла во двор.
Главное здание неуловимо изменилось. Вроде бы всё та же махина без особых архитектурных изысков, с немногочисленными украшениями вроде барельефов и витражей. Нахмурилась. Посчитала этажи. Четыре. Перечитала. Всё равно четыре. Похоже, с одним этажом была та же история, что с корпусами общежития.
Обернулась к мерфиту:
— Маргарита Николаевна открыла ещё один этаж?
— Дошло, — усмехнулся математик и кивнул. — Ещё в августе, когда стало понятно, что на трёх все не поместятся.
— А больше она ничего не вытащила из ниоткуда? — язвительно поинтересовалась, уверенно направляясь в главный корпус. Лучше разобраться с неприятным разговором сразу, пока я морально к нему хоть сколько-то готова.
— Вытащить не вытащила. Но столовую расширила.
— Предусмотрительная какая, — только и заметила на это я. Вот нужно же было ей в своё время заморочиться всем этим: резервными этажами, корпусами, пространственными искажениями в столовой!
В холле на секунду замерла, потом обернулась к Асавену:
— Не закинешь мои вещи в комнату?
— Это такой намёк, что с директрисой ты хочешь поговорить наедине? — сообразил мой наставник по мерфитской магии. На «ты» мы перешли, когда это чудо, окровавленное и едва живое, оказалось в резиденции Лордов, несмотря на то, что пропуска ему никто не давал. Я тогда от страха за учителя совсем голову потеряла, не до выканья было.
Кивнула. Потом спохватилась и поспешно пояснила:
— Не пойми меня неправильно, мне гораздо спокойней было бы, если бы ты был рядом, но будет лучше, если я не буду тебя в это впутывать. И так разговор не из легких предстоит.
— Понимаю, — Асавен улыбнулся и ободряюще коснулся моего плеча. — Если что зови. И, как будет время, заглядывай.
— Хорошо, — проводив его взглядом, направилась к директрисе.
В коридорах стояла тишина, лишь из-за приоткрытой двери в учительскую доносились голоса. Так что мои шаги были хорошо слышны. Всё это так напоминало мой первый день в школе, что у меня возникло ощущение дежавю. Несмотря на то, что я шла, не таясь, без тихушки и маскировки, когда я без стука вошла в её кабинет, директриса вздрогнула и начала:
— Мне сейчас некогда, за… — Не договорила она потому, что наконец оторвалась от бумаг и увидела меня. Удивление. Растерянность. Радость. И недоверчивое: — Света?
Видимо, у меня судьба такая — появляться неожиданно.
Не дожидаясь приглашения, прошла и села в кресло: в ногах уверенности не было.
Илина Владимировна владела собой лучше тёти Лены. Она не стала задавать дурацких вопросов и с эмоциями справилась быстрее. Минута и на лице вновь невозмутимость. Должность обязывает. Обойдя стол, она пару секунд поколебалась, словно не зная то ли обнять меня, то ли не прикасаться. Наконец села в кресло напротив: