Русалки. Невеста Третьего Лорда (СИ)

Я забралась на диван с ногами. Вот и как ответить на такой вопрос человеку, пусть и родному? Он ведь не в курсе магии. А иначе не то, что помолвку, даже эпопею с приворотом не объяснить. Да я могу сейчас рассказать ему о магии. Но как он к этому отнесется? Да и если я скажу, причин для того, чтобы молчать об Илине Владимировне уже не будет. А я к этому разговору не готова. Пусть она сама признается!

Опустила голову:

— Прости, но я не могу ничего рассказывать.

— Света, ты же знаешь, что я не буду ни ругаться, ни осуждать. А тебе, могу поспорить, давно хочется всё с кем-нибудь обсудить!

Хочется, кто же спорит. Вот только это не то желание, которое стоит выполнять.

— Пап, дело не в этом. Не в тебе. Я просто не могу.

Не знаю, до чего бы мы договорились, но во входную дверь позвонили, и я поспешила сбежать от опасного разговора. Как и предполагалось, пришла мама. Снова были объятия, поцелуи, ласковые слова. Мама явно тоже соскучилась: обычно от неё такого не дождешься.

Я уже не особо удивилась, увидев маячащую за ней женщину. От деда такого вполне можно было ожидать. Эржебет поспешила знакомиться, а я прищурилась на тяжелое ожерелье, обхватившее мамину шею и спрятанное под высоким воротом, сейчас расстегнутым. Наверняка на нем ещё и невидимость была, но когда меня это останавливало? Коснулась камней и тут же отдернула руку: артефакт легонько, но неприятно обжег.

— Подарок твоего деда, — заметив мой интерес, объяснила мама.

— Да я уж поняла, — демонстративно потерла пальцы.

Мама чуть побледнела, но ничего не сказала. Надо обязательно поговорить с ней о магии и молчании.

Сообщению, что новоприбывшая также является телохранителем, я уже не удивилась, как и тому, что она у мамы не единственная. Дедушка дочь любил и всячески оберегал, так что охрана была закономерностью. Главной странностью было то, что она появилась именно сейчас. Все больше убеждаясь в том, что чего-то не знаю или не понимаю, продолжила разговор обо всем и ни о чем. Кроме того, эта закономерность серьёзно мешала жить: за весь день мне так и не представилось шанса спокойно поговорить с мамой и выяснить, что именно ей известно.

Не выдалось такой возможности и на следующий: когда я встала, оба родителя уже сбежали на работу. Так что я оказалась предоставлена самой себе. Обидно, конечно, но это не значит, что я не найду чем себя занять.

Для начала позвонила Вероничке. В этот раз у меня всё было предусмотрено заранее: ещё два дня назад я поставила её в известность о своих планах. Ни снега, ни дождя повелители воды на сегодня не обещали, я специально дважды проверила SiF, так что можно было не волноваться. Зато за ночь подморозило, и теперь немногочисленные лужи на обочине сковывал ледок.

Неотступно следующая за нами Эржебет нервировала, да и мои интересы сильно поменялись, так что разговор не особо клеился. Говорили о начале года, грядущих экзаменах (хотя у нас они ни на что кроме чисто формального аттестата за девятый класс не влияли), преподавателях, общих знакомых… В какой-то момент подруге это явно надоело. Мы шли по набережной, когда она остановилась так, чтобы оказаться напротив, и с высоты своих почти ста восьмидесяти посмотрела на меня:

— Свет, что происходит?

Выдержала взгляд:

— Ничего особенного.

Но на то Верон и была моей лучшей подругой, чтобы понимать как никто. Из всех, наверно, только она и крестная знали меня настолько хорошо. По крайней мере, других, в том числе Асавена, Илину Владимировну и девчонок, прямой взгляд и спокойный ответ обманывали.

— Ничего, да? — взорвалась брюнетка. Ветер трепал её волосы. — Да тебя в этой твоей новой школе словно подменили! Хочешь расскажу, как это выглядит для меня? — И не дожидаясь ответа продолжила: — Посреди весенних каникул ты пишешь, что тебя перевели в школу-интернат за городом и пересказываешь впечатления. Рассказ, кстати, вполне на сценарий начала фильма ужасов потянет. А в следующем письме говоришь, что просто неправильно все поняла и ничего не объясняешь! А потом пропадаешь и ни слуху, ни духу вплоть до лета! Да ещё ни твоих родителей, ни крестную дома не застанешь! Что я должна была думать?

— Мне, кажется, мы это уже обсуждали.

— Обсуждали, — кивнула Вероника. — Вот только толку от этого не было: ты опять на три с лишним месяца испарилась! И снова, объявившись, как чертик из табакерки, ничего не хочешь объяснять!

— И хотела бы, но не могу, — вздохнула я. Действительно не могу, как бы не хотелось поделиться и найти поддержку в её лице. Это слишком опасно. Магический мир опасен, в этом я на своем опыте убедилась.

— Да без разницы! Летом я тебе позволила отделаться отговорками, надеясь, что ты со всем разберешься и расскажешь. Но, судя по тебе, ты так и не разобралась, всё даже хуже стало. Так что рассказывай.

Покачала головой:

— Вер, я же говорю, не могу.

— Не майся дурью! И не отрицай, ты вляпалась и вляпалась по-крупному!

Всё-то она поняла. Но все равно, ни к чему ей в это лезть. Отрезала:

— Даже если и так, я не собираюсь тебя в это впутывать. — Показывая, что разговор на этом закончен, направилась в сторону дома.