Русалки. Невеста Третьего Лорда (СИ)

— Твоя тетя Лена меня такой пугает, — поделилась подруга, выкладывая последние карты. «Тузов» — Воздушную богиню и Лесную.

И если одну я ещё могла побить, то с второй дело обстояло глухо. Со вздохом бросив свои карты, принялась собирать колоду:

— Меня тоже, Вер. Чувствую, будет нам после обеда головомойка.

— Что она имела в виду, когда говорила про то, что это «не то о чем она думает»?

— Карточные игры Подводного ветра и Империи в целом, для которых эти карты и предназначены, — ответила, поднимаясь. — Не слишком честно играть в них с тем, у кого нет магического дара: слишком много в них зависит от ведущей стихии. Поэтому с храмовиками в них не играют.

— А-а, это те правила, которых ты пыталась объяснить? — заинтересовалась подруга.

— Они самые. В них так-то можно играть без магии, просто нужно себя контролировать, чтобы не влиять на расклад случайно.

— Вот бы посмотреть! — подруга явно заинтересовалась. — Как думаешь, твоя крестная согласиться?

— Даже не думай! — в ужасе воскликнула я. — Лучше уж я потом градоправителя или Владислава Владимировича попрошу!

Гораздо лучше было бы попросить Эржебет, но подозреваю, против подводноветренницы у меня нет ни единого шанса, они в стража со школьных лет режутся причем как правило не на интерес. Подводноветренники вообще весьма азартны. И скупы, к тому же, так что мухлевать в стража — это что-то вроде нормального хода игры.

— О чем? — заинтересовался незаметно подкравшийся Андре. Мельком глянув на него, тут же отвела взгляд.

— Поиграть в карты, — сдала меня Вероника.

— В карты? — не понял тритон.

Пришлось уточнить:

— В стража.

— А ты умеешь? — он явно заинтересовался. Нехотя кивнула. Меньше всего мне хотелось играть с ним. — Дед неплохо играет. Было бы интересно попробовать втроем, особенно учитывая, что у тебя ведущий огонь.

Вот только этого мне не хватало! Впрочем, ладно, будем решать проблемы по мере их нависания над головой. Пока что меня ждала крестная, которая явно была не в восторге ни от того, что я опять вляпалась, ни от того, что открылась Вероничке.

Однако за обедом, на котором присутствовал ещё и Владислав Владимирович, поднимать этот вопрос крестная не стала. Да и после него не стала распекать, а предложила прогуляться по городу.

В чем заключалась хитрость, я поняла, уже радостно согласившись и следом за ней миновав заполненную водой прихожую, в которой на уровне пола стоял щит, пропустивший нас, но не воду, и оказавшись на улице подводного города. Без стекла это оказалось ещё потрясающей: множество фонарей, разгоняющих вечный мрак, чуть поблескивающий над головой купол, защищающий город от давления, и десятки русалок и тритонов, спешащих по своим делам.

— Ну что, теперь тебе хочешь-не хочешь, придется меня выслушать, — едва ли не потерла руки тетя Лена. Я булькнула в ответ, осознавая масштаб подставы: она-то под водой говорить могла! Ирильё, последовавший за нами вместо Эржебет, не пожелавшей принимать животное или хвостатое воплощения, которые вообще-то у подводноветренников были, усмехнулся.

— Неплохая иллюзия, — сдержанно похвалила его крестная. — Но добавь куртку, без них сейчас почти никто не ходит.

Я иллюзии не видела, так что оценить не могла. По этой же причине и чтобы не привлекать внимание моим даром и его особенностями, на мой хвост взрослая русалка повесила свою. Так что в кои-то веки я не отличалась от большинства своих сверстников. Пытаться управлять маскировкой хвоста, как учил Владимир Антарио, даже пытаться не стала — слишком сильно для этого надо было сосредотачиваться. Да и золотой хвост привлекал бы внимания не намного меньше чем хамелеонящий. Судя как по прохожим (хотя и странно так называть проплывающих мимо русалок и тритонов), так и по моим знакомым, это был не слишком распространенный цвет.

Разобравшись с нереидом и его маскировкой под тритона — весьма сомнительной, если учесть, что поле у него оставалось нереидским — тетя Лена потащила меня через площадь к торговым кварталам. Потащила потому как иначе я зависала через каждые пару метров: красота Марианского потрясала и завораживала, а проносящиеся в идущем чуть выше, над крышами, потоке течения лисаре и русалки заставляли то и дело вскидывать голову.

Окна зданий, фонари и многочисленные светлячки прохожих расцвечивали все магическими огнями, а далеко разносящиеся в воде звуки речи на самых разных языках от русского и английского до общемагического сбивали с толку. Теперь я понимала, почему крестная сразу как мы выплыли из дома, использовала тихушку: тут как голос не приглушай, все равно лишние уши найдутся. Так что или тихушка, или заклятья искажения звука, о которых мне приходилось читать, в подводном городе, похоже, были просто жизненно необходимы.