Русалки. Новенькая (СИ)

— Не спешить: пока твое поле не восстановится после Превращения ни маскировка, ни магия тебе на пользу не пойдут. — Вот и попросила поучить магии… — Так что осваивайся, учись плавать с хвостом и не забивай пока голову Соревнованиями. Вот разберешься с плаваньем, тогда и поговорим и о тренировках, и о магии. Хорошо? — Я кивнула. — И раз уж мы заговорили про то, как ты осваиваешься… Как обстоят дела?

— Ну-у, нормально, в общем-то. После того как я с помощью девчонок разобралась в том, что себе с перепугу напридумывала, вообще хорошо стало.

— Вот и чудесно, — отрешенно кивнула погрузившаяся в какие-то свои мысли женщина. Потом слегка мотнув головой и вновь сосредоточив внимание на мне, поинтересовалась: — Какие-нибудь вопросы у тебя есть?

— Да. Эмм, — я задумалась, как же лучше сформулировать вопрос. Она снова подняла голову. — Когда мне выдадут форму? Алина сказала, она тут есть. И надо ли мне самой получить учебники в библиотеке?

— Учебники уже должны были принести к тебе. Я поручила это одной из старшеклассниц. А форму тебе надо получить у Лилии Николаевны, она живет в домике у ворот. Все?

— Кажется… — я встала, собираясь уйти.

— Только не переусердствуй с плаваньем, — словно прочла мои мысли директриса. И пояснила: — Издеваться над собой тоже ни к чему. В первую очередь тебе надо восстановить силы, растраченные на Превращение, так что, доводя себя до изнеможения, ты только хуже сделаешь. Поэтому постарайся всё же не перенапрягаться, ладно? — Кивнула. Что уж тут непонятного? — Вот и хорошо. Будут ещё вопросы, заходи.

Задерживаться я у неё не стала.

До лестницы дошла, снова никого не встретив: похоже, на каникулах в этот корпус ходили только для того чтобы поесть. Ну а поскольку завтракали все в разное время, а обедали и ужинали примерно в одно, с утра на первом этаже ещё было оживленно, после полудня же народ явно появлялся только ближе к приему пищи. Вот и сейчас пока я спускалась, входная дверь то и дело открывались: кто-то шел с завтрака, а кто-то наоборот на него.

На меня внимания почти не обращали, занятые своими разговорами. И это почему-то заставило почувствовать себя так одиноко… Впрочем, прочувствовать это я не успела: стоило спустится, как мне показалось, что что меня кто-то окликнул. Однако наверху никого не оказалось. Зато на перилах обнаружился почему-то ранее незамеченный мной большущий резной деревянный щит с искусно нарисованным, но все равно схематичный гербом. Как нетрудно догадаться, основным персонажем на нем была русалка, сидящая на камне. Белое платье струилось вдоль серебряного хвоста, не скрывая его. За темноволосой головкой высилась береза, прекрасно узнаваемая по узору. В руках она держала зеркало и гребень. Причем на зеркале (а благодаря размеру основного герба, зеркало было достаточно большим) красовался другой символ, изображающий рыбу-удильщика, заплывающую в арку, за которой виднелись какие-то постройки, что-то вроде города. Интересно, что это за герб? Логично предположить, того города, что за аркой. Только вот что это за город? Да и разве бывают города под водой? Конечно, в сказках тети Лены они были, но сколько в тех историях правды?

Спрашивать у проходящих мимо девчонок постеснялась, предпочтя узнать у Алины и компании. Все трое обнаружились в комнате Наташи с Рией. На мой вопрос ответила, как ни странно именно последняя:

— Это Марианский — один из подводных городов. Там очень красиво и глубоко. Так глубоко, что лучи солнца не достают… — благоговейно-восторженное выражение её лица совершенно не вязалось со сложившимся у меня образом Рии. Пример того, что первое впечатление не всегда правильное. Как и второе, впрочем. Тряхнув головой, пояснила: — Я была там несколько раз в гостях у дедушки.

— А на школьном гербе он изображен из-за того, что наша школа была первой, — с гордостью сообщила Наташа, устраиваясь на стуле, — и изначально она была именно там. Но уж больно туда нырять тяжело. А для русалок вроде нас, ещё не стабилизировавших превращения, вообще почти нереально. Поэтому её и перенесли сначала в Питер, потом сюда. Правда, уже после того как на суше была создана европейская. Наша, к слову, сначала марианской и называлась. Сейчас её обычно славянской называют.

— Так просто? — удивилась я. — Разве нет каких-то, ну я не знаю, названий?

— Да есть, конечно. Просто никто не заморачивается с названиями, — пояснила Рия. — Они на атлантийском. Сейчас мало кому охота ломать язык.

— И, между прочим, очень зря! — вскинулась Наташа. — Красивый язык. Я мечтаю когда-нибудь его выучить. На нем знаете сколько книг написано?!

— Красивый, — не стала спорить любительница оружия. — Вот только почти что мертвый. На нем давным-давно никто не говорит кроме совсем уж древних русалок. Общемагический куда как проще и удобнее.