Русальная ночь

— Спасибо, — хрипло поблагодарил Валера и закашлялся. Бросок не прошёл для него даром. Ведьма пошла на уменьшение числа и теперь у него болело буквально всё тело. Он уже пожалел, что так неосмотрительно выпил столько вина. Надо было обезболивающих и как можно больше.

— Но мы ведь не остановимся на этом, ага? — пародируя манеру разговора своей племянницы поинтересовалась старшая ведьма.

— Не остановимся.

— Значит, я буду вынуждена наблюдать как вы разваливаетесь на части. Делаем следующий ход, а Иоанн пока прибавит нам свету. Иоанн?!! Не пристало нам играть в темноте. Ещё подумаете, что я жульничать буду? Ага?

Валера даже смотреть не стал как водитель Иоанн достаёт из своей бездонной глотки бронзовый канделябр с множеством свечек, а потом ещё один и ещё. Канделябры он расставил вокруг стола так, чтобы игрокам было достаточно света, после чего покорно отступил в тень.

Тётушка сложила ладони в замок и затрясла кости.

— Знавала я одного юношу, у которого была точно такая доска. Как же его звали-то? Дай бог памяти…О! Николя! Николя Лаперуз! А, что это у вас так сердито глазки блеснули? Значит помните?

— Помним. Бросайте уже, бросайте! — прорычал Валера.

— Не торопите меня, пожалуйста. Такая игра суеты не терпит. Значит, взял Николя себе двух щенков с улицы, а щеночки то бешеные оказались. Перегрызли горло своему хозяину, да?

Валера не ответил. Только глянул ведьме прямо в глаза. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

— А я то голову ломала, откуда вы? Кто вы? А тут всё просто: Лаперузовы выродки — вот вы кто. Ученички недоделанные. Отсюда и ваши знания. Учителя угробили и с тех пор бегаете, хватаете что плохо лежит. Русалка — это только один пример из многих эпизодов, а их было предостаточно.

— Бросайте же ваши бляцкие кости!

— Лови.

Кости покатились по доске и выпало: четыре-четыре.

Лицо у Валеры стало белее мела, когда он подхватил кости и начал трясти их точно так же как делала ведьма. От его одежды уже не пар шёл, а настоящий дым. Ведьма отчётливо почуяла запах горелого и удовлетворённо хмыкнула. Выкинуть больше двух четвёрок противник никак не сможет. Но и чтобы выкинуть такое же как у неё число нужно приложить нечеловеческие усилия.

— Вы сдохните. Уже, очень скоро. У вас пробегает вся ваша жизнь перед глазами, ведь так? — прокомментировала она действия противника.

Валера не ответил. Он сосредоточено тряс костями.

— Да-да. Это так больно. Перед глазами кровавый туман и совершенно нет никакой возможности вырваться из игры. Вам достаточно выбросить точное такое число и у вас начнётся внутреннее кровотечение. А ещё ваша сила. Я вижу как полопалась кожа на ваших ладонях. Вот они первые рубцы, первые сладкие стигмы. Сколько вы продержитесь на четвёрках, Валера? Следующий кон на четвёрках может оставить рубец прямо на вашем маленьком сердце.

— Заткнись…Сука! — с этими словами Валера кинул кости и они покатились по доске.

Ведьме очень не понравилось то, что она увидела. Тоже две четвёрки. А она так надеялась, что он сломается. Не сломался, только дрожит и дымится, а вон ещё из носа кровь пошла. Обычно её противники ломались на этих цифрах. Еж, противник необычный. Живучий просто до блевоты и до икоты. Наглый. Упёртый. Да что же такое-то! На тройки переходить? Но на тройки так просто не перейдёшь. Подготовиться надо. Точно. Дам-ка я ему послабление, а потом и на тройки. Тётушка, подсчитав в уме расклады, слащаво улыбнувшись произнесла.

— Вы зря на меня злитесь, я просто констатирую факты. Доска-то знакомая. Договаривались мы уже на ней с вашим учителем. Было такое времечко, да.

— Мне насрать… Он мне не учитель… — У Валеры заплетался язык. Последние слова он буквально выплевывал вместе с кровью.

— Конечно-конечно. Так я делаю следующий ход, ага?

Тётушка выкинула две шестёрки заставив Валеру непроизвольно схватиться за сердце. Этого он явно не ожидал. Был готов к худшему и зря концентрировался на броске.

— Я жалею вас, мальчик. По матерински жалею, — наигранным голосом ворковала Тётушка, — когда мне ещё попадётся такой противник? Стану Ягой и мне такие шутки будут не интересны. О большом буду думать. О великом. Не о червях земных как нынче.

Валера пьяно нащупал кости и крепко зажал их в кулаке. Да. Он почувствовал её следующий ход. Значит на тройки. Отсюда и ласковая речь. Не хочет свои силы попусту тратить — падлюга! А ведь придётся. Придётся ей сегодня силушку израсходовать. Хрен ей, а не спячка в этом году. И он с некоторым облегчением выкинул шестёрки в ответ.

— Думаете быть Ягой это здорово? — хрипло спросил он покачиваясь. — Ягой, ни одна ведьма не захочет стать по своей воле. Ей становятся — вопреки.

— Да вы — дурачок! Надо же, — захлопала в ладоши старшая ведьма. — Что вы можете знать о Ягах, жалкое убожество?

— Знаю. Достаточно знаю. Поверьте.

— Не-не-не. Пруфы! Пруфы в студию!

— Любая ведьма жалеет, стоит только ей очнуться Ягой. Все они жалели.

— А вы хоть одну видели, умничка? Прежде чем кидаться такими словами?

— Я убил… Двоих…

Тётушка презрительно фыркнула. Было ясно: у её противника от боли потекла крыша.