Русалочья заводь (СИ)

Все рассмеялись, и я, подмигнув королю гномов, запела. Песни были разными — веселыми и грустными, а потом снова зазвучала песня Аранатариэль, которую все так любили. Я допела, и неожиданно почувствовала, что перед глазами у меня стоит туман. Белый, густой… реальность исчезла. Мысли все испарились. Никого рядом. Ни Лира, ни Рокота, ни дяди с тетей, ни Глина. Никого. Даже мыслей их не слышу. Из тумана вынырнула фигура. Знакомая такая. Аран.

Говорить я почему-то не могла, двигаться тоже.

— Ари, у меня мало времени. Я вас слышу. Всех слышу. И я живой. Не вините друг друга в том, что сделал для тебя я. Я не жалею. Иначе просто не смог бы. Ты мне, как сестра. Хорошо, что ты догадалась спеть. Я, благодаря этому, смог прийти. Но это будет единственная наша такая встреча. Иначе нельзя. Я могу тебя погубить, а ты — меня.

Ответить я не смогла.

— Заклятие может снять только песня. Но она должна быть песней трех русалов, двое из которых были темными магами, но стали русалами, а потому сменили сторону на свет. Так сказала мне богиня судьбы, которая пошла тебе на уступки, Ари, потому что ты готова была умереть, но не жертвовать моей жизнью, поэтому у меня есть шанс вернуться.

Искать русалов в Серебряном городе, смысла нет. Один из них — Тир, другая — ты, а третий… Богиня судьбы сказала, что тот, кто должен стать русалом, пока что еще темный маг, которому предстоит однажды сделать свой выбор. И это должен быть только его выбор, Ари. И нельзя никак влиять. И, если он его не сделает, то я навсегда буду заточен в камень, Ари. Богиня сказала, что…

Аран стал таять в белом тумане. Перед глазами у меня замелькали черные точки.

Ари. Ари. Ари. Ари…

Голос Лира был на грани отчаяния. И давно он так зовет?

Ари…

Уже не Лир, а Рокот.

Ари.

Множество других голосов, среди которых нет ни одного незнакомого. Я открыла глаза и увидела Лира.

— Лир, — прошептала я.

— Ари, — все разом, вокруг меня.

— Попить дайте, — прохрипела я.

Вода появилась у меня в руках тут же. Я залпом выпила, посмотрела на растерянные лица.

— Что случилось? — спросила я их тихо.

— Ты неожиданно побелела, взгляд стал таким, словно ты очень далеко отсюда была, — сказал Тир.

— А потом просто потеряла сознание, — сказал убито Глин.

— И я чуть не сошел с ума, — прошептал Лир.

— Мы все чуть…, - сказал Рокот, поглаживая меня по запястью.

Я посмотрела на них еще раз. Встала, опираясь на руку Лира, подошла к статуе Арана, обняла его.

— Я найду его, обещаю. Чего бы мне это не стоило. И мы вернем тебя, — сказала я, целуя его в холодную каменную щеку.

В пещере снова воцарилась тишина.

— Ари, — позвала меня Алона. — Тебе нехорошо? Может, приляжешь? Или вон Лир пусть отнесет тебя в спальню, тебе отдых нужен. Столько всего происходит тут…

— Нет, — сказала я, вытирая слезы.

— Ты видела Арана? — спросила вдруг Даринель, смотря на меня изумрудными ясными глазами.

Если скажу правду — все сочтут меня сумасшедшей, но врать Даринель я не смогла.

— Да.

Никто не засмеялся, никто не обронил ни слова, просто смотрели на меня и ждали. И я рассказала, все слово в слово.

— Чтобы человек, темный маг добровольно стал русалом, я о таком и не слышал даже, — сказал Агрий, пораженный моим рассказом.

— То есть такого не было? — спросил Тир.

— Маг должен родиться русалом, — сказала Алона. — И это всегда светлый маг, потому что в нем кровь Аранатариэль.

— То есть темный маг не может вдруг приобрести хвост? — спросил напрямик Рокот.

— Такого никогда не бывало, — сказал дядя.

— Но я же стал светлым магом, — сказал Тир спокойно.

— Ты — другая история. Только первенец, родившись у русалки на берегу, может стать русалом или русалкой. И то, в том случае, если попадет в день своего рождения в заколдованное озеро. Ты мог навсегда остаться темным магом, если бы не хвост. Но когда в тебе пробудился русал, то произошла смена магии. Ты стал светлым. Опять же, благодаря звезде.

Русалки и русалы, которые рождаются в море, изначально имеют хвост. И, если раньше, у нас рождалось по одному ребенку, то теперь, когда нашлась Ариадна, какое-то древнее заклятие, которое набросила на нас старая ведьма, слетело, и теперь у русалов и русалок могут быть еще дети, и все они, если рождены в Серебряном городе, будут сразу иметь вторую сущность.

— Дядя, получается, что тот, кого нам надо искать — тоже сын русалки? — спросила я напрямик.

— Получается, что — да. Только никто из русалок за последние двести лет не покидал море, не рожал на берегу ребенка. Это я точно знаю. Русалка не сможет оставить своего ребенка.

— А, если у русалки, живущей на берегу, родится второй ребенок? — спросил Тир.

— Он не будет иметь второй сущности, даже, если искупается в озере в день своего восемнадцатилетия, — ответил Агрий.

— А двойня? — спросил Рокот.

— У русалок не бывает двойни, — сказала Алона.

— Замкнутый круг какой-то, — сказала Силадерь.

— И как нам искать непонятно кого? — спросила Эридейле.

— Аран сказал, что нужно искать среди темных магов, — сказала я.

— Половина Ларейи отпадает сразу, — хмыкнул Тадеуш.

— И в Серебряном городе этого русала ни разу не было, — задумчиво сказал Лир.