Русалочка

— А это что за булыжник? — спросила она, когда Димка достал из пакета странного вида объект. Внешне он походил на кусок отколовшейся горной породы. Края были остро заточены, а на срезе виднелся белёсый налёт.

— Это шоколад, — ответил Димка. — Попробуй!

Он взял каменюку и протянул её Тане. Понюхав сначала, она откусила. Сладкий огрызок скалы откололся и угодил рот.

— Мммм, — промычала она одобрительно.

— Скажи? — с гордостью произнёс Димка и, следуя её примеру, приложился с другой стороны.

Они грызли кусок шоколада и запивали вином. Пламя свечи волновалось, рассыпая по стенам свои беспокойные всполохи.

«Леська сегодня ночует у мамы в больнице», — лениво подумала Таня. Той стало лучше! И накануне доктор изрёк, что в скором времени можно будет сделать ей операцию. Хотя, мама настолько привыкла к своему больничному «кокону», что продолжала лежать, даже когда доктора отпускали домой. Палата была предназначена для двоих, но вторая кровать до сей поры пустовала. Однако с лёгкой отмашки врача теперь там периодически ночевала Олеська. С точки зрения медицины, факт наличия дочери благотворно влиял на больную.

Таня расслабилась, чувствуя, как алкоголь подчиняет себе её тело. Она подумала, что Димка вполне мог бы взять её прямо сейчас. Даже если и так! Разве стала бы она сопротивляться? В мыслях об этом Таня уснула…

Её сон был приятным! Она лежала на мягкой постели, даже сквозь одежду ощущая тепло незнакомого тела. Чьи-то руки осторожно и мягко касались её, боясь потревожить. Эти робкие прикосновения успокаивали и будоражили одновременно.

Согретая дыханием комната уже погрузилась во мрак, освещаемая лишь загадочным светом луны, что проникал в их скромное убежище сквозь не зашторенное окно. Таня слегка повернулась, всё более явственно ощущая чужое присутствие. Трикотажные полы её кардигана распахнулись, обнажая изящные плечи.

Рука испуганно отпрянула. Но, спустя мгновение, снова вернулась к ней. Горячая, даже сквозь майку!

— Ты чего? — хрипло бросила она в темноту.

— Пытаюсь согреть тебя, — отозвался его озадаченный голос.

Таня заерзала, отодвигаясь:

— Который час?

Между тем кровать скрипнула вновь. Он придвинулся ближе.

— Спи, — прошептал и погладил по голове, мягко, но настойчиво укладывая её на подушку.

Едва щека коснулась постели, как сон окутал приятным теплом. Напряжение отпустило, расслабляя мышцы. И она уже почти поддалась ему, как вдруг чьи-то пальцы робко коснулись груди. Не встретив сопротивления, они порывисто сжались! Сосок мгновенно ответил на ласку, проступая сквозь тонкую ткань.

— Дим! — Таня дёрнулась, стряхнув обнаглевшую руку.

— Да, — его голос прозвучал у самого уха.

— Что ты делаешь? — тихо шепнула она.

— Прости, — ответил Димка и отодвинулся.

Она заворочалась, принимая удобную позу. Плед, один на двоих, наброшенный поверх одежды, невольно сближал. Но выбор был невелик! С приходом ночи в комнате стало зябко.

Когда, дождавшись очередной «отключки», Димка вновь отыскал её грудь, Таня со всей силы пихнула его ногой.

— Больно же! — простонал Димка, потирая ушибленное место.

— Ты чего руки распускаешь? — прошипела она изумленно.

— Ну, просто ты…, — он виновато понизил голос, — Ты такая приятная!

Таня фыркнула раздражённо. Понимая, что он тоже пьян. От вина и от близости. Которая теперь откровенно грозила перерасти в нечто большее. Тем временем Димка тесно прижался к ней сзади, демонстрируя свою половую принадлежность во всей красе.

— Что… что это? — вздрогнула Таня, чувствуя задницей твердую выпуклость.

— Не обращай внимания, — прошептал он ей на ухо.

— Тогда не жмись ко мне! — велела она, отбирая у него одеяло.

— Прости, — ответил Димка, но стоило ей расслабиться, как он опять пошёл на сближения.

— Да отвали! — Таня отпрянула, скорее испуганно, чем изумленно. Наконец понимая, что возбуждение, завладевшее им, могло представлять угрозу.

— Не бойся, Тань! Я не стану! — выдохнул Димка, — Просто… просто дай мне потрогать тебя!

Просьба была неожиданной. Словно тот, кто устроился сзади, был не Димкой. Отзывчивым, милым и скромным. Это был незнакомец! Совсем по-взрослому уверенный в себе и сильный настолько, что один его решительный жест подчинил её, сводя на нет все попытки сопротивления.

— Танечка, — шептал он, пробираясь под майкой всё выше и выше.

Вслед за его прикосновениями по коже пробежали мурашки. Небольшие, по-девичьи нежные холмики заострились, выдавая её возбуждение. Он мял их в ладонях, пропуская соски между пальцами.

«Что же я делаю?», — думала Таня, как будто вновь захмелев от нечаянной ласки.

— Стой! — приказала она, когда настырная ладонь, выпуская одну из грудей, продвинулась в сторону джинсов.

— Не бойся, я только руками, — заверил он, ловко справляясь с застежкой.

Таня стиснула бедра, смущаясь не столько наличия в трусиках чьей-то руки. Как ни странно, обычно сухая от спиртного, сейчас её щёлка текла.

— Блин, какая же ты, — простонал Димка, ощупывая пальцами влажные складочки.

— Перестань! — в который раз повторила она.

Он не услышал! Рука его между тем, раздвигая припухшие створки, устремилась вниз.