Русич (СИ)

Евгений обернулся с таким взглядом, словно резанул кинжалом под самый корень языка этой дамы.

Она побледнела и отступила назад, но, видимо, побоялась даже извиниться за то, что попыталась высказать свое мнение вслух.

Евгений одним своим видом дал всем понять, что девушки для него не более чем грязь под ногами — никто и звать их «никак».

Больше никто не пытался говорить.

Все молча шли за ним через богатый клуб, в котором сегодня было тихо и пусто, через кухню и черный ход, где стояла одна большая машина.

Полицейская.

Такая, в которых обычно перевозят арестованных в суд или к месту заключения.

И за рулем сидел мужчина в костюме конвоира.

От этого у Вари ноги подкосились, и она чудом не завалилась на одну из красавиц на высоченных каблуках и при полном параде.

Застыли все девушки, глядя огромными глазами на транспортное средство, на котором им предстояло ехать.

Такого они явно не ожидали.

И мало сказать, что были растерянны.

— Ну? Что застыли? Грузимся, залетные! Так и быть, прокачу без наручников! — гаркнул на русском мужчина с бородой, который сидел в кабине, на что Евгений спокойно заметил на русском:

— Там только двое русские. Остальные тебя не поняли, Михалыч.

Мужчина только смачно гыкнул:

— Да всё они поняли! Ишь как коленки дружно затряслись! Вэлком ту зэ хэлл говорю (прим.: welcome to the hell (англ.) — добро пожаловать в ад).

— Полиглот хренов, — хмыкнул Евгений себе под нос, покосившись на мужчину, и махнул рукой девушкам, говоря уже на английском: — Садитесь! На сегодня джипы отменяются.

— Занимайте места согласно купленным билетам, ага, — не унимался бородатый юморист Михалыч, и от его смачного баса становилось откровенно страшно даже тем из девушек, кто русский понимал.

В том числе Варе.

Они в тюрьму едут.

Самую настоящую.

На самой настоящей тюремной машине.

Без шуток и какого-либо намека на гламур, которого, по всей видимости, ждали девушки, потому что выглядели так, словно ехали на званый ужин к принцу Саудовской Аравии.

Кажется, теперь это поняли совершенно все, а потому побледнели и откровенно запаниковали.

Может, кто-то даже попытался бы сбежать, вот только из кабины вылез второй мужчина в полицейской форме и с мрачным, угрожающим взглядом распахнул со скрипом дверцы закрытой грузовой части автомобиля, где на двух окнах были решетки, а вдоль боков были приварены железные скамейки.

Никто не сказал, что это последний шанс отказаться от авантюры.

Видимо, этого шанса уже не было.

Мужчина помогать не собирался.

Он стоял с непроницаемым лицом, глядя прямо перед собой, пока первая из девушек попыталась забраться по железным ступенькам вверх на своих каблучищах и едва не скатилась назад, если бы ее не поддержали другие девушки.

В этот момент Варя поняла, что ее скромные балетки на плоской подошве и свободное черное платье очень даже удобные.

Она залетела в машину, словно маленькая пташка в клетку, до конца не подозревая, чем это всё может для нее обернуться.

Евгений тоже не торопился помогать девушкам, но и не подгонял.

Отрешенно и мрачно он наблюдал за тем, как все наконец загрузились и дрожа расселись по скамейкам, и кивнул второму мужчине, прежде чем сел в свой джип:

— Закрывай их и поехали!

Тяжелые дверцы с грохотом захлопнулись, и было слышно, как мужчина закрывает их на ключ, отчего все девушки вздрогнули и тревожно переглянулись.

Но и сейчас никто не позволил себе ничего сказать.

Может, не боялись, но не переживать в такой ситуации было сложно.

Сама атмосфера давила на сознание.

Варя тоже молчала.

Только обхватила себя руками, потому что скамья была холодной и дрожь в теле становилась всё сильнее и сильнее.

А когда машина двинулась вперед, девушки дружно поняли, что забраться в этот стальной короб было только половиной беды — нужно было еще как-то доехать!

То, что водитель не будет церемониться, стало ясно с первых минут, когда девушек в буквальном смысле мотало из стороны в сторону.

Некоторые не могли удержаться на своем месте, как бы ни хватались за скамью, и падали на пол с визгом и ужасом.

Сколько ногтей было сломано, сколько синяков было поставлено и сколько ругательств было адресовано Евгению и водителю — было не сосчитать.

Но когда после очередного поворота машина наконец стала сбавлять скорость, а потом и вовсе остановилась, то раздался долгий облегченный выдох сразу всех девушек.

Варя упрямо держалась за свою часть скамейки так, что пальцы просто онемели и стали белыми.

По крайней мере, за время поездки она не успела накрутить себя и испугаться еще сильнее, потому что задачей стало просто удержаться на месте и не свалиться в общую свалку из визжащих тел.

И она ни разу не соскользнула.

— Всё-таки надо было их наручниками цеплять, — гоготнул на русском неугомонный бородатый Михалыч, когда замок загрохотал и дверцы снова распахнулись, а перед ним предстали бледные и порядком потрепанные поездкой девушки. — Товарный вид потерян. Что делать будешь, Жень?

— Ничего не буду, — отозвался мужчина на русском, бросив быстрый взгляд на девушек, чьи ногти были сломаны, а прически безвозвратно испорчены. — Я их не на конкурс красоты везу.