Руслан и Людмила

Финал процесса возвращения Людмилы, представленный в концепции Черномора, не устраивает старца и он не спешит навстречу злодею. Предписанный Черномором последний акт спектакля не устраивает и окружение Владимира, но, как и в наши времена, эти люди, лишенные способности видеть и понимать общий ход вещей, ради поддержания своего материального статуса на отвоеванном у общества рубеже, вынуждены скрывать свои душевные движения. Полную картину искажений процессов, происходящих в реальности, видит во сне Руслан. Переход подобной информации из подсознания на уровень сознания способствует превращению толпы в народ. И хотя Руслан пока:

В дремоту тяжко погружен,
Он льет мучительные слезы,

но в то же время уже:

В волненье мыслит: это сон!

До этого момента Фарлаф, реально существуя, не попадает в поле зрения Руслана. Отсюда явление Фарлафа с Людмилой (народ в руках еврейства) для Внутреннего Предиктора — пока лишь некое чудо, навеянное тяжким дремотным состоянием психики. Hо поскольку Руслан, хотя и в волнении, т. е. под влиянием эмоций, начал размышлять над феноменом Фарлафа, то можно надеяться, что при определенной способности “крепко слово править и держать мысль на привязи свою”[49] скоро в состоянии будет раскрыть все ухищрения Черномора.

Однако, для завершения процесса перехвата управления по полной функции недостаточно одного меча методологии на основе Различения даже при овладении методом “расширения сознания”: способности при необходимости переводить информацию из подсознания на уровень сознания. Важно еще уметь снимать субъективизм при оценке достоверности событий, то есть видеть “случай” в статистике массовых явлений как часть единого целостного процесса вселенной. Здесь на помощь и приходит тандемный принцип, отраженный в мировоззрении русского народа известным изречением: «Ум хорошо, а два лучше». Ум рассредоточенного и сохранившегося в народе святорусского жречества, представленный в поэме в образе Финна, и есть вторая часть тандема. И до его проявления князь:

Томится, но зловещей грезы,
Увы, прервать не в силах он.

«Зловещая греза» — очень ёмкий символ программы мафии бритоголовых, у которой свой эффективно действующий в течение тысячелетий тандем — левиты и еврейство, символически обозначенные в поэме образами Hаины и Фарлафа. Их стереотипы отношения к миру, сформированные Торой и Талмудом, исключают возможность видения общего хода вещей без искажений своекорыстной отсебятиной Черномора и поэтому их ум — не человеческий, а тип психики — демонический или зомби. Провидение для них — алгебра, программа, жесткий алгоритм поведения и свое существование они воспринимают как “богоизбранный” случай, а не как результат эгрегориального строительства магии Черномора. Отсюда «Зловещая греза» Черномора — это одновременно и команда Фарлафу на активизацию наиболее агрессивных стереотипов поведения в его программе. Лишенный свободы воли, уклониться от команды, полученной свыше, он не может и, сохраняя верность “все и вся на свете презирающему Черномору”, неизбежно становится изменником человечности в природе.

Луна чуть светит над горою;
Объяты рощи темнотою,
Долины в мертвой тишине…
ИЗМЕHHИК едет на коне.

Мы уже знаем, что появление луны в поэме — предвестник очередного злодеяния. Информационная война продолжается и еврейство, как кадровая база карлы, используя подаренную ему монополию на средства массовой информации, бездумно и разрушительно играет в ней свою зловещую роль.

Пред ним открылася поляна;
Он видит сумрачный курган;
У ног Людмилы спит Руслан,
И ходит конь кругом кургана.