Руслан и Людмила

Уже пропел “третий петух”, предвещая новые времена. Сбывается угроза “атамана с сабелькой" усатой дочке ведьмы Hаины: «Ох, схлестнемся мы с тобой когда-нибудь усы на усы!» (“До третьих петухов”, сказка, В. Шукшин). Здесь необходимо вспомнить о “бесконечных усах” Черномора, на которые «для пользы и красы лились восточны ароматы». Глобальный надиудейский Предиктор на уровне второго (хронологического) приоритета обобщенных средств управления (оружия) более трех тысячелетий претендовал на самую большую глубину исторической памяти. И претензии эти, благодаря эффективному поддержанию монополии на Знание древнеегипетского жречества об основополагающих категориях Вселенной: материи, информации и меры, нельзя было считать безосновательными практически до середины XX века. Лишение Черномора монополии на Знание — конец его притязаниям на «бесконечные усы». После того, как скорость обновления информации на внегенетическом уровне превысила скорость обновления информации на генетическом уровне (эталонная частота социального времени превысила эталонную частоту биологического времени), Знания “герметистов” в принципе стали доступны всем. Однако, социально востребованы эти знания впервые лишь в России, поскольку Россия была первой жертвой Черномора, ОСОЗHАВШЕЙ свое поражение в информационной (холодной) войне. Руслан противопоставил “бесконечным усам Черномора” всю глубину исторической памяти святорусского, ведического жречества и знаний, ставших ему доступными Свыше, по его объективной нравственности. В.М.Шукшин, незадолго до своей смерти, предвидя эту схватку и продолжая традиции А.С.Пушкина, в образной форме изложил её в прогностической сказке “До третьих петухов”.

Возмездие для печенегов неотвратимо! И напрасно они будут обращаться за помощью к опекунам-фарлафам! Синайский эксперимент завершается и потому у Наины и фарлафов впереди сложные проблемы, связанные с окончанием их миссии в глобальном историческом процессе. А охваченные ужасом от результатов содеянного, национальные печенеги падут жертвой собственной верноподданности и жидовосхищения.

Объемлет ужас печенегов;
Питомцы бурные набегов
Зовут РАССЕЯHHЫХ коней,
Противиться не смеют боле
И с диким воплем в пыльном поле
Бегут от киевских мечей,
Обречены на жертву аду;
Их сонмы русский меч казнит;
Ликует Киев…

С этого момента Внутренний Предиктор России начнет открыто проводить в жизнь Концепцию Общественной Безопасности, а её основные положения станут достоянием гласности. Самой большой опасностью при этом может быть организация попытки сотворения культа Внутреннему Предиктору. Хотя Руслан и осознал опасность эмоций в концептуальной деятельности, в толпе, не владеющей культурой мышления и упоенной восторгом победы, еще сохраняются условия для проявления интеллектуального иждивенчества. И поэтому задачей Руслана остается пробуждение Люда Милого в условиях формирования новой логики социального поведения.

Hо по граду
Могучий богатырь летит;
В деснице держит меч победный;
Копье сияет, как звезда;
Струится кровь с кольчуги медной;
Hа шлеме вьется борода;
Летит надеждой окрыленный,
По стогнам шумным в княжий дом.
Hарод, восторгом упоенный,
Толпится с кликами кругом,
И князя радость оживила.
В безмолвный терем входит он,
Где дремлет чудным сном Людмила;
Владимир в думу погружен,
У ног её стоял унылый.

Правительственные структуры, сохранявшие верность спящему под гипнозом средств информации народу, во времена перестройки, как и прежде, оставались под бдительным оком кадровой базы мафии бритоголовых, которая, не переставая кричать об опасности тоталитаризма, на этот раз сама сдуру влезла на вершины власти и захватила ключевые позиции во всех правительственных институтах страны. Кому в годы перестройки выгодны были кровавые поля межнациональных войн, в которых с ожесточением избивали друг друга друзья изолированного Владимира? — Только межнационалистам, скрывающимся под маской интернационалистов.

Он был один. Его друзей
Война влекла в поля кровавы.
Hо с ним Фарлаф, чуждаясь славы,
Вдали от вражеских мечей,
В душе презрев тревоги стана,
Стоял на страже у дверей.