Русофобия

Как известно, историческое сознание является структурирующим элементом национальной культуры; общность, у которой отсутствует история, не имеет также национальной культуры. Прислушаемся к Ф. Ницше: «…только благодаря способности использовать прошедшее для жизни и бывшее вновь превращать в историю человек делается человеком»[180]. Как писал К. Ясперс: «Исторический процесс может прерваться, если мы забудем о том, чего достигли, или если достигнутое нами на протяжении истории исчезнет из нашей жизни»

[181]. Нарушение памяти о прошлом, лишение народа его истории есть забвение национальных смыслов, которое ведет к денационализации, а в самом худшем варианте – к распаду, в том числе территориальному. Тезис о том, что история сама все расставит на свои места, неверен, как и типично либеральная надежда на самоорганизующуюся рыночную экономику. Без усилий человека история ничего не расставит. Просто некому будет расставлять.

История ныне приобрела характер не объективного изучения прошлого, а скорее тенденциозного его преломления через призму некоего идеологического стандарта. Роль нарратива в истории увеличилась, и трудно четко обозначить демаркационную линию между историей и идеологией. Под видом истории прошлого возникает и функционирует некое сказание о прошлом. Исторические факты и их интерпретации скорее изобретаются, а не обнаруживаются. Некоторые историки остаются исследователями, ориентированными на объективность. Другие же становятся конструкторами и производителями неких фактов и способов их объяснения. «…история постоянно переписывается, так как постоянно меняется настоящее

»[182]. История стала идеологическим конструктом, постоянно меняющимся, трансформирующим отношение к историческим событиям и фактам в угоду политической конъюнктуре. Как пишет М. Делягин: «История – не столько наука, сколько способ формирования (или уничтожения) нации»

[183]. История становится процессом рефлексии, осуществляемой в угоду некоему политическому дискурсу, функционирующему в настоящем, и ангажированным способом придачи прошлому определенного смысла. Недопустимо присваивать историю на неких идеологических основаниях, лишенных научно-рационального ракурса. Однако именно это и делают с российской историей «цивилизованный» мир и его идейные союзники в лице российских либералов.

У англосаксов есть чему поучиться. Например, их знаменитая фраза «Права или не права, но это моя страна» могла стать и у нас императивом в идеологическом и информационном противостоянии. Не мешало бы эту фразу принять к сведению в первую очередь оплевывающим собственную родину либералам, ведь они перенимают модные англосаксонские (по сути, антироссийские) тренды, а этот устойчивый тренд перенимать почему-то не хотят. А зря. Пусть будут последовательными. Если ТАМ все говорят и делают правильно, то и пусть берут пример ОТТУДА во всем, в том числе в отношении к своей стране.

Данная англосаксонская фраза демонстрирует субъективность отношения к своей стране, избирательность по отношению к историческим событиям, крайнюю тенденциозность, сочетание памяти героических эпох развития страны с забвением черных сторон ее жизни, акцентирование внимания на одних событиях и игнорирование других. В контексте информационного геополитического противостояния данная форма мысли была бы оправданной ответной реакцией. Поучиться мы должны у англосаксов и кое-чему еще: улучшению работы разведслужб, обороне от информационных воздействий и т. д.

Недопустимо позволять нашим оппонентам спекулировать на трагических моментах русской истории в геополитических целях. Ведь родители любят детей, а дети – родителей не за что-то конкретное, а просто за родство. Человек любит свою страну не за ее величие и богатство. Для него достаточным основанием любви к Родине является только факт ее существования. Понятно, что недопустимо в крайних ура-патриотических традициях сотворять из родины кумира, идеализировать Россию, а нужно воспитывать в себе способность объективно критиковать себя, непредвзято анализировать ситуацию в своей стране.