Русофобия: антироссийское лобби в США

Лобби использует «цветные революции» для подтверждения старых страхов перед Россией как автократической державой, готовой пойти на все для предотвращения демократизации в самой России и за ее пределами. Типичное и знакомое обвинение таково: Россия никогда не избавлялась от имперского синдрома и теперь ради достижения своих целей прибегает к прекращению или ограничению поставок энергии и энергоносителей, к разжиганию нестабильности и к устранению иностранных лидеров руками спецслужб. Видные теоретики русофобии вроде Збигнева Бжезинского еще в 90-х годах доказывали, что у русского империализма имелись особые корни на Украине и что Западу необходимо разрушить связь России с ее славянским соседом²⁵. В «оранжевой революции» эти люди сразу же нашли подтверждение своих старых фобий в отношении России. Бжезинский предупредил об опасности восстановления советского режима и назвал Путина новым Муссолини, тоскующим о возрождении империи²⁶. Профессор Роман Шпорлук, декан кафедры украинских исследований, жестко сформулировал выбор, перед которым стоит Украина: «В Европу или обратно в Россию»²⁷. Адриан Каратнцки из Freedom House говорил о том, что в «геополитике региона происходит благоприятный сейсмический сдвиг на запад»²⁸. СМИ наводнили обвинения России в «новом империализме» и даже утверждения о необходимости «нового железного занавеса», который отгородит Европу от действий России²⁹. Эксперты по России возродили тезис о теоретической связи между внутриполитическим авторитаризмом и внешнеполитической агрессией³⁰.

Говоря конкретнее, лобби обвиняло Кремль в эксплуатации Украины, Грузии и зависимости других постсоветских государств от поставок российских энергоносителей. Такие видные представители американского политического истеблишмента, как вице-президент США Дик Чейни и сенатор Ричард Лугар, настаивали на утверждении, что Россия все сильнее использует «энергетическое оружие» против тех своих соседей на постсоветском пространстве, которые оказывают предпочтение политической демократизации³¹. Этот тезис стал стандартным при освещении энергетической стратегии России в СМИ³². Обвинение получило поддержку видных политических деятелей Украины, Грузии и других стран Восточной Европы, а также их сторонников в США. Например, Юлия Тимошенко, один из лидеров «оранжевой коалиции» и тогдашний премьер-министр Украины, обращаясь к европейцам, сказала, что действия «Газпрома» в отношениях со странами СНГ (Содружества независимых государств) обусловлены не соображениями рынка, а соображениями «энергетического терроризма»³³. Это мнение активно распространяли сторонники радикальной вестернизации России. Бывший экономический советник Кремля Андрей Илларионов повторил обвинение в применении энергетического оружия, заявив следующее: «Сдвиг к империалистической политике… имеет ясную и высокую цену, которую в конечном счете заплатят граждане страны, вступающей на путь империализма»³⁴.

Помимо довода о применении энергетического оружия, лобби стремилось обвинить Кремль в заговоре, предусматривавшем использование силы и убийство лидера «оранжевой коалиции» Виктора Ющенко. Американский миллиардер Джордж Сорос, активно поддерживавший «цветные революции», публично обвинил Путина в том, что Владимир Путин советовал президенту Украины Леониду Кучме подавить мирные демонстрации протеста против фальсификации выборов³⁵. По словам Сороса, аналогичный совет о применении силы Путин давал и президенту Узбекистана Исламу Каримову в мае 2005 года, когда тысячи демонстрантов выступили с протестом против решения государства заключить в тюрьму нескольких видных бизнесменов в Андижане. Тем временем Джеймстаунский фонд утверждал, что за двумя покушениями на жизнь Ющенко стоит Кремль. Одно из покушений пытались осуществить с помощью яда, другое — с помощью бомбы. Ссылаясь на телефонный разговор с людьми — якобы сотрудниками российских спецслужб, автор публикации уверенно делал вывод о том, что «наивно думать, будто президент России Владимир Путин не знал об этом заговоре»³⁶. Другие возлагали ответственность за отравление Ющенко на его украинских противников, но при этом обвиняли Путина в поддержке этих людей³⁷.

Такие действия Кремля требовали от США срочного и жесткого ответа. В статье, опубликованной в неоконсервативном еженедельнике The Weekly Standard, Майкл Макфол утверждал, что «после вмешательства Путина у президента Ющенко есть полное право проводить антироссийскую политику»³⁸. Другие представители лобби заходили еще дальше и советовали думать о России как о милитаристской антизападной диктатуре, то есть настаивали на вмешательстве США. Колумнист The Wall Street Journal Холман Дженкинс-мл. ставил знак равенства между Путиным и Саддамом Хусейном³⁹. Сходным образом Брюс П. Джексон из «Проекта переходных демократий» настаивал на том, чтобы с Россией обошлись так, как Запад обошелся с Сербией: