Русология (СИ)

Шмыгов, всхлипнув: - О, Жорж Матвеевич... - вдруг взорвался истерикой, отшвырнувши грифона. - Не отдавайте их!! Пожалеете!! Мне ль не знать, кто и сотне рад?! Миллионы - СТОЛЬкие деньги... Не представляете!! Ведь на них можно в Лондоне, позабыв эту грязь, жить! в чистеньком обществе! И иметь цимус жизни! Я бы хоть завтра же на Таити, чёрт!.. - Он схватил Марку з'a руку. - Мне отдайте, если вам незачем! Что там Пашка ваш и казна? Fuck! Мне, мой друг!! Потому что и мне, и вам польза, так как с моим, сэр, знанием я уверен, вы, пару лет спустя, образумитесь в подневольном труде, клянусь... а в конце вас ждёт пенсия в тридцать долларов... ОбраЗУмитесь, уверяю вас! (Вновь грифон, раздражён его экзальтацией, подбежал и, рыча, ухватил его за штаны). Пшёл! Вон, сраный хищник!! - взвизгивал Шмыгов и продолжал выть: - Случай имеете всё вернуть, дав мне! Потому что я вмиг верну ваши деньги; я вам клянусь в том! Павел порукой, мы с ним друзья... ПШЁЛ!! - дёрнулся Шмыгов (пёс поволок прочь клок от штанины). - Я ведь зачем к вам? Мне б двести тысяч, под договор один, из которых я сделаю малость прибыли-с. Тысяч сорок... Ах, вам смешно, смотрю, что я ради сей мелочи?.. А смешно, то и дали бы, хренов Жорж иудейский! - Взявши бутылку, выпив с гримасой, Шмыгов икнул. - Всё!.. Ну вас... Вы не дадите... Шмыгов собаку съел, он не мальчик... Вы - не дадите. Я вам расхныкался... Соблазнили, да? Посмеяться? Вам интересно, как люди мучатся?.. К чёрту всех!! - Он повёл замутнённый взор вдоль меня снова к Марке, молча курившему. - Я вам фарс? цирк? флэшмобы?.. Ссуду, Жорж! Умоляю!! Честь дворянина... и всё такое. Я вам верну, прошу... - Он икнул.

- Вы правы. - Марка, сев, почесал нос, сбросивши с сигареты меж пальцев пепел. - Я могу всё. Пока. Но отдав - не смогу ничего. И, главное, я лишусь основания рассуждать о том. Рассуждать-то смогу, верней, но совсем в другом качестве: в утопическом: не от факта, а в грёзах... Верите, друг мой, вам, при всей прыткости, не дано познать деньги. В вас о них домыслы. Потому что у вас их - не было и не будет. Феликс, согласны?

Шмыгов озлился: - Как же, чёрт... Fuck бы вас!! Ну, и что с того?

- У меня они есть, - встал Марка, - деньги. Очень большие, как я признался. Значит, я чувствую относительно них другое и, ясно, верное. Я владею субстанцией, подлежащей своим имманентным нормам, - и я их знаю. Деньги, друг мой, пегасы - вы же считаете, что они вроде клячи, вялой, покорной всем вашим прихотям. В отношении к деньгам вы, Феликс, юзер. Деньги вам - на потребу. Да, они чужды вам в той же степени, что и мир, в коем вы, вроде, есть, но в котором никто. Вы заезжий в мир, ну а я его создал некогда в предках, создал на сикле... В общем, я в деньгах. Я в миллионах; я им не зритель, я с ними целое. Для меня деньги - вечный 'сикль' Библии, Бытие, ось Творения. Я куратор процесса, вам непонятного и незримого. Я вращаю мир, как рулетку. Я в мире главный, пусть вам обидно, - вы же зеваки и аутсайдеры. И, пока я при деньгах, - знаю, что мироздание существует в моих лишь целях как члена избранных... - Марка хмыкнул. - Да, я из избранных, ради коих тот Промысел, о котором в вас домыслы инфузории-туфельки. Я свободен лишиться членства, дав вам все деньги, - но для чего, спрошу? Потерять смысл жизни? Всё ведь на деньгах, даже Христос на них. Не без цели Он про 'игольные ушки', что-де богатый как бы враг Бога. Петь против нечто - значит внушать его. Все Евангелья писаны, чтобы ложь внушать. Я в реальности Бога - вы в путах м'oрока... Я ведь, знаете, и мятусь порой, весь в сомнениях. Но уйти из истории, из творцов её, коих Бог привёл поимённо в текстах из Библии, от Адама до Марки, в ложь вашу? Нет. Я - в истине; в ней нет дури о Лондоне как о месте стремлений и идеале. Вы заморочены, сикль для вас - прикладное, мне же сикль - базис. Я чадо сикля, мой род от сикля. Дух Святой сам наставит на сикли, перефразируя. Деньги суть бытие, друг, в Боге. Ишь, дайте деньги вам... Как не так! - Марка сел на диван с улыбкою. - Сикль в хребте бытия и не вам его щупать, раз вы не избранный. Уж простите.

Много он сказал дерзкого.

Синева от экрана крыла Калигульчика в отдалении, пса и Шмыгова, опьяневшего страшно.

- Жоржик... Вас к чёрту! Ну и софист же вы... Иудей! Напоил меня на Великую Среду... или Четверг уже? А он Чистый! Да вы хоть знаете, кто я? Виндзор, сэр!

- Если Квас даст гарантию, - предложил Марка, втравливая меня в процесс, - даст гарантию, что вы честный... Павел Михайлович? Честен?

Был уже новый день за средой с пьяной Анечкой и с вердиктом профессора. Я был рад уклонениям от финала и отвлечениям... Знал я Шмыгова?