Читаем Russia at war 1941-1945 полностью

"do you think they would have let me keep this if they had seen it? Not they—not the thieves and robbers that they are. Why, it's worth, I am told, well over a hundred

thousand roubles. I received it five years ago from the Patriarch Sergei himself. I hid it in a nice cosy safe place as soon as the Germans came; I wasn't going to take any chances with this precious cross Sergei had given me as a token of his esteem."

"I had a lot of trouble with the Germans, I can tell you," he said, "I really suffered for my country. How I adore the Red Army!" he cried, and, bending over the shoulder of the major sitting beside him, he kissed the epaulette with a loud voluptuous smack. "You don't mind, Comrade Major, do you? Let me kiss it again!" (Gosh, I thought to myself, the old buffoon, Father Karamazov come to life again!) I also thought for a moment the Major would resent this piece of buffoonery, but he took it like a man, and merely

laughed. "Oh, I know", the High Priest went on, "the Germans pretended they were great Christians; they opened five churches in this town of Uman—but what for? For German

propaganda, for un-Christian, heathen propaganda. And when they saw that it had no

effect, they turned against the church. The men of the Kommandatur would break into the church during Divine Service, and they carried rubber truncheons. They were afraid of our Russian nationalism. What quarrels, what arguments we had with them! They

expected us to recognise the Metropolitan Serafim of Berlin—a Nazi, I tell you. But they said he was the real head of the Russian Church and declared that that holy man the

Patriarch Sergei was—I hardly can repeat it—an impostor, who had been appointed by

Stalin. 'No', I said, 'he has not been appointed by Stalin, but by the Metropolitans. ..' 'Oh', they said, 'they're just a small group of impostors, a bunch of Kremlin stooges... ' I said,

'No, the Patriarch of Moscow is the only Head I can recognise'. But these arguments

really started later. At first, I must say that, to my eternal shame, I thought I could take advantage of the Germans' arrival, and open a few churches at Taganrog—for at that time I was still at Taganrog. They sounded encouraging at first—no use denying it. Only, my troubles soon started. I was told that I was expected to make a speech to the faithful, denouncing the Moscow Patriarch and accepting the authority of their Berlin

Metropolitan. They even said I should say prayers for a German victory. I failed to do either, and was, of course, duly reported, and ordered to go to Rostov, where I was hauled over the coals by a big German chief, who said: 'Look here, Your Eminence, if you think the German Army needs your prayers, you are quite wrong. But don't make any mistake

about it; we give good marks to those who do pray for us, and bad marks to those who do not. And, he added, 'the bad marks can be very bad indeed'. What a nasty, horrid man he was! "

For a long time there was no serious trouble, but then, suddenly, he was ordered to leave Taganrog for Kakhovka, in the Ukraine, where the Germans again brought pressure to

bear on him, this time in real earnest. They wanted him as "an Ukrainian Bishop" to make a public denunciation of the Patriarch Sergei, and to write a long article which the papers throughout the Ukraine would publish. Again he chuckled into his blond silky beard. "I wrote them an article—it made their hair stand on end! So they simply locked me up—

they locked me up in a dark cell without a window; and they starved me, and often left me for a whole day without water. I stayed in that cell for sixty-six days and nights... And as I sat there in the dark, hungry and thirsty, I kept saying to myself: 'I am doing the right thing. How can I not recognise the Patriarch who gave me my diamond cross? How can I not recognise Stalin? He gave me my passport.' And I said to myself: 'No, I shall not work for the enemies of my people, even if it costs me my life'."

It was not quite clear how and why he was let out in the end; but it seems that he was deprived of his large church, and given only a small church at Uman. He had one more argument with the Germans, though, and quite recently. "One day the Gebietskommissar called for me, and said: 'Now what do you make of this? The Archbishop of York has

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых чудес света
100 знаменитых чудес света

Еще во времена античности появилось описание семи древних сооружений: египетских пирамид; «висячих садов» Семирамиды; храма Артемиды в Эфесе; статуи Зевса Олимпийского; Мавзолея в Галикарнасе; Колосса на острове Родос и маяка на острове Форос, — которые и были названы чудесами света. Время шло, менялись взгляды и вкусы людей, и уже другие сооружения причислялись к чудесам света: «падающая башня» в Пизе, Кельнский собор и многие другие. Даже в ХIХ, ХХ и ХХI веке список продолжал расширяться: теперь чудесами света называют Суэцкий и Панамский каналы, Эйфелеву башню, здание Сиднейской оперы и туннель под Ла-Маншем. О 100 самых знаменитых чудесах света мы и расскажем читателю.

Анна Эдуардовна Ермановская

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное