Русская Америка: открыть и продать!

И вот впечатления Юрия Федоровича от Александра Андреевича: «Он по своим дарованиям заслуживает всякого уважения. По моему мнению, Российско-Американская компания не может иметь в Америке лучшего начальника. Кроме познаний, он имеет уже привычку к выполнению всяких трудов и не жалеет собственного имущества для общественного блага».

Кроме части в части РАК, такая характеристика вполне приложима и к самому ее автору. И от этого ее значение лишь возрастает.

Усилиями Баранова в русских колониях строятся верфи, на Кадьяке создается медеплавильное производство, Баранов начинает разработку угля на побережье Кенайского полуострова и, конечно же, ведет расширяющийся промысел пушного зверя.

Порой ему приходилось править твердой и даже жестокой рукой, однако в том присутствовала суровая необходимость.

Основная масса местного населения с русскими ладила, чем восхищался еще Джордж Ванкувер. Увы, с тех пор ситуация изменилась в том смысле, что сюда стали все чаще просачиваться англосаксонские хищники-хапуги. Теперь и англичане, и янки снабжали часть аборигенов ружьями и пороховым припасом, а потом подстрекали их к враждебным действиям против русских колонистов — по вполне понятным причинам. Тот же Ново-Архангельск пришлось ставить на месте разоренного тлинкитами-колошами старого нашего поселения.

Однако Александр Андреевич не был бы русским, если бы относился к местному населению с презрением — как белый британский «сагиб». Он устраивал приюты и школы, он посылал молодых раскосых парней в Россию, а оттуда они возвращались штурманами и мастерами.

В 1807 году Баранов получил орден Анны 2-й степени. И орден, и степень весьма высокие. Его произвели в коллежские советники. По табели о рангах — чин 6-го класса (соответствующий военный чин — полковник). Но, думаю, для него это были лишь рычаги дополнительного влияния на ситуацию.

Вот он на портрете — с «Анной на шее», низко подвешенной, словно наперсный крест или икона-панагия церковного иерарха... Большой, с большой залысиной, лоб, узкие, упрямо сжатые губы, умная, все понимающая улыбка. Он мог бы показаться иезуитом, если бы не эта, низко подвешенная «Анна»... Для него это — не награда, а символ веры, веры в значимость чувства долга и чувства Родины.

Перед нами человек, сделавший свой выбор давно, бесповоротно и вполне осознанно...

В 1812 году он реализовал идею Резанова 1806 года об организации постоянного русского форпоста в Северной Калифорнии и дал толчок основанию поселения Форт-Росс аж на 38-м градусе северной широты... То есть почти на широте Сан-Франциско.

С историей Форт-Росса — перспективного и своевременного русского приобретения, ставшего позднее одной из досадных наших геополитических утрат, соединено имя сподвижника Баранова — Ивана Александровича Кускова (давние источники дают его фамилию и как Кусов), уроженца Тотьмы, старинного вологодского городка на Сухоне неподалеку от известного нам Великого Устюга.

В 1790 году, когда Баранов заключил «американский» контракт с Шелиховым, с самим Барановым, приняв на себя обязанности его личного помощника, заключил контракт двадцатипятилетний «тотемский мещанин» Кусков.

Тотемские купцы уже появлялись в моем рассказе. Тотьма — город маленький, а люди, как видим, вырастали в нем не мелкие...

Вернулся Кусков в Тотьму через тридцать три года — умирать, и в том же 1823 году умер бездетным. В биографии его, написанной в 1848 году вологодским краеведом Е.В. Кичиным, сказано, что «нрав он имел веселый, в обхождении с людьми был ласков, в исполнении верен».

19 августа 1790 года Баранов и Кусков на галиоте «Три Святителя» вышли из Охотска на Уналашку, потерпели крушение, на кожаной байдаре добрались до острова 27 июня уже 1791 года, прожили вместе в трудах и заботах весь «нулевой цикл» оседлой Русской Америки, то есть годы, горькие от пота и сладкие от сознания совершенного ими. Расстались же только в году 1808-м...

Расстались временно — Баранов отправил Кускова, бывшего до этого начальником в заливе Якутат, на юг с задачей: нанести на карту побережье от Аляски до Калифорнии; в удобном и свободном от испанского влияния месте в Калифорнии поставить русское поселение; наладить с испанцами торговые связи и обеспечить северные русские колонии провиантом.

Кусков ходил морем к калифорнийским берегам пять раз и учредил там, в Верхней Калифорнии, вначале небольшую колонию с крепостью «Росс»...

Русский флаг над Форт-Россом был поднят 11 сентября, а 9 сентября под Москвой загремели пушки Бородинского сражения. Об этом Баранов и Кусков, естественно, не знали. Но о разразившейся над Россией грозе были осведомлены, поэтому и дали своему новому детищу имя гордое, звучное и победное...

Позднее рядом с крепостью появились ранчо Хлебникова и ранчо Костромитинова.