Русская армия и флот в XIX веке

В мае 1811 г. комитет Апраксина был распущен, вместо него была образована «Комиссия для составления военных уставов и положений», возглавляемая М. Л. Магницким. Эта комиссия разработала ряд важных документов, в частности «Учреждение Военного министерства», утвержденное 27. I. 1812 г.[563]

Согласно «Учреждению» Военное министерство состояло из семи департаментов: Артиллерийского, Инженерного, Инспекторского, Аудиторского, Провиантского, Комиссариатского, Медицинского, а также канцелярии министра и его совета. Все другие органы упразднялись. При Военном министерстве были образованы: военно-ученый комитет, военно-топографическое депо, особенная канцелярия и две комиссии — первая по сбору военно-исторических материалов, вторая по производству геодезических работ. Вошла в штат также типография (см. схему 1).

С этого времени исполнительная власть была в руках военного министра. Он получил также право входить в Государственный Совет с проектами военных законов и другими предложениями. Однако в структуре министерства был существенный пробел. В его составе не была предусмотрена квартирмейстерская часть или штаб для мирного времени. В военное же время полевое управление осуществлялось непосредственно в армии. Новая организация вошла в силу в феврале 1812 г. Для министерства были разработаны штаты, которыми предлагалось руководствоваться «впредь до указу»[564].

После заграничных походов к вопросу об устройстве центрального управления вернулись снова. Александр I объявил, что «трехлетний опыт благополучно окончившейся последней войны явил ощутительную пользу изданного в 1812 году положения о полевом управлении, носившего название «Учреждение о большой действующей армии». «Находя необходимым сохранить тот же порядок и в мирное время по управлению всем вообще Военным департаментом, признал я за полезное дать оному новое устройство»[565].

Схема 1[566]

Структура центрального военного управления в 1812 г.

В соответствии с этим указанием была произведена перестройка центрального военного аппарата. В августе 1814 г. был сформирован гвардейский Генеральный штаб[567], а 16 декабря 1816 г. создан Главный штаб. Кроме того, было решено «оставить армии наши в настоящем образовании их, то есть раздел их на бригады, дивизии, корпуса»[568].

С образованием Главного штаба к нему от Военного министерства отошли все вопросы, «относящиеся до строевой части». Одновременно были утверждены «Правила, по коим должны главнокомандующие управлять армиями в мирное время»[569]. В состав Главного штаба вошли начальник штаба, военный министр, инспектор артиллерии и инспектор инженерного корпуса. Кроме того, в штаб входили: генерал-квартирмейстер, дежурный генерал, генерал-провиантмейстер, генерал-кригс-комиссар, генерал-аудитор, генерал и флигель-адъютанты, комендант Главной квартиры, генерал-вагенмейстер, инспектор госпиталей, главный инспектор по медицинской части, капитан над вожатыми, армии обер-священник.

Таким образом, вопросы, относящиеся к строевой (фронтовой) части, отошли к Главному штабу, а вопросы хозяйственно-экономические остались в ведении министерства. В 1816 г. в Главным штаб отошли Инспекторский и Аудиторский департаменты, Военно-ученый комитет, военно-топографическое депо и типография. Была образована также канцелярия Главного штаба[570]. Кроме того, возникло еще два самостоятельных органа: Штаб военных поселений и Управление военно-учебными заведениями, начальники которых имели право доклада императору (см. схему 2). Отрицательные стороны подобного распределения функций, несомненно, должны были дать себя знать. Вскоре они проявились.

Так, к концу первой четверти XIX в. наметилось разделение в управлении полевыми и поселенными войсками. Обе части, военного организма стали независимыми друг от друга. Строевая часть была отделена от экономической и таким образом Главный штаб не отвечал ни за подготовку войск, ни за их обеспечение вооружением, боеприпасами и всеми видами довольствия. Главный штаб не мог контролировать подготовку офицерских кадров, поскольку Управление военно-учебными заведениями также являлось самостоятельным органом. Генерал-инспектор по артиллерии и генерал-инспектор по инженерной части лишь условно подчинялись Главному штабу. Наконец, военный министр был лишен права доклада императору и мог обращаться к нему лишь через начальника Главного штаба.

Таким образом, в организации управления отсутствовало единство при стремлении обеспечить максимальную централизацию.