Русская армия и флот в XVIII веке

Особенно тяжкой повинностью для крестьян оказалась постройка постоянных квартир. Военная коллегия доносила Сенату: «учинилось, что в строении тех квартир народу великая тягость происходит»[373]. Недовольство населения оказалось настолько серьезным, что правительство дало указание делать только полковые дворы и провести подписку среди населения насчет желания строить казармы. Такая подписка была проведена. Губернатор Азовской губернии сообщил, что «половина обывателей нашлась… которые желают драгун содержать в своих домах, разных деревень и слобод 78, и в них 14 553 души, а строить квартиры желают 49 деревень и в них 9895 душ[374]. Сенат определил — «строить только тем, кто желает».

В 1727 году систему «Плаката» отменили и все полки были выведены из сел. Воеводы должны были доставлять собранные деньги прямо в полки[375]. Это решение было мотивировано тем, что «крестьянству великое от того стало облегчение»[376]. В целях уменьшения недовольства населения с подушного налога было убавлено 4 коп. Теперь общая сумма сбора была установлена в 3 214 889 руб. Содержание флота и гвардии шло по-прежнему за счет питейных и таможенных сборов в сумме 1200 тыс. руб.

По настоянию Миниха в 30-х годах снова возвратились к системе «Плаката», хотя нецелесообразность такого способа содержания войск была доказана еще при Петре I. Указом от 31 октября 1730 года подушный сбор был снова возложен на полковников с офицерами[377]. Полки были возвращены на «вечные квартиры». Войска разместили по деревням. По новому положению полковые дворы строили только для штабов. По типовому проекту в штабном дворе полагалось иметь два отдельных дома для штаба, лазарет, баню, дома для офицеров, караульные помещения, казармы для солдат, обслуживающих штаб, блокгаузы, пороховой погреб и конюшни[378].

В это время в районах расквартирования полков начали создаваться небольшие продовольственные базы и магазины. Таких «малых складов» для начала было создано 14[379]. Воинская комиссия разработала типовой проект малого магазина стоимостью в 2500 руб. В таких магазинах можно было хранить месячный запас продовольствия.

Положение с недоимками было тяжелым. С 1724 по 1733 год только артиллерия недополучила 765 708 руб., из них 300 тыс. подушного сбора и 465 708 руб. четверикового сбора с государственных крестьян. На флот также было недобрано 2 536 620 руб.

Офицеры, проводившие сбор недоимок, пользовались большими правами. Они заставляли воевод собирать подати и рекрутскую недоимку, а если те не выполняли их требований, то имели право отписывать «дворы и пожитки и продать по толикое число, сколько с кого штрафных денег взять надлежит»[380]. В 1732 году офицеры получили право требовать у воевод все ведомости о недоимках, а в случае непредставления необходимых данных держать губернаторов и воевод в канцеляриях без отлучки, а секретарей и подьячих держать «скованных без выпуска»[381].

Несмотря на принятые меры, вопрос о финансировании войск оставался нерешенным.

В 1736 году система размещения войск по «Плакату» была отменена окончательно. Это объяснялось тем, что, «будучи в дистриктах, офицеры и рядовые берут немалые взятки, а некоторые полки от хлебного недорода и за побегом крестьян и прочими припадками подушного сбора со своих дистриктов собрать не могут и затем в жаловании в прочем претерпевают нужду»[382].

Однако все эти меры не улучшили положения: недоимки с населения не уменьшились, а беспорядки в снабжении увеличивались. Сбор средств по-прежнему возложили на губернаторов и воевод, в помощь которым прикомандировывали одного или двух отставных офицеров на уезд.

В середине века порядок сбора средств и снабжения войск продовольствием не изменился. В 1743 году было решено провести новую ревизию, в соответствии с которой было решено «с начала сего года определить сбор с тех, кои в сорокаалтынном и семигривенном, и в семи же и в четырехгривенном окладе (состоят)… и оный сбор продолжать ежегодно»[383].

Сенат направил в Московскую, Казанскую и Сибирскую губернии по одному генералу и по два бригадира, а в другие губернии — по одному генералу и одному бригадиру[384]. Ревизоры действовали согласно инструкции, которая буквально воспроизводила указ 1722 года. Но вскоре для проведения ревизии были привлечены штаб-офицеры.

Как и во время первой ревизии, было выявлено много случаев, когда помещики укрывали крестьян, скрывали факты бегства казенных крестьян в города. Во время переписи было предложено взыскивать недоимки, составлявшие 5 198 656 руб.[385] Но от этого пришлось отказаться, ибо «за совершенною пустотою» сел недоимку никак нельзя было собрать.

Ревизия показала, что в стране имеется 6 614 529 душ, которые должны были вносить 5 334 090 руб. 70 коп.[386]