Русская армия между Троцким и Сталиным

Антон Деникин поступил в Киевское юнкерское училище — военную карьеру выбрал под влиянием отца. Жизнь в училище была суровой — юнкеров кормили и одевали как солдат, платили солдатское жалованье — двадцать две с половиной копейки в месяц. Мать из скудной пенсии за отца посылала пять рублей.

Подпоручик Деникин получил назначение во 2-ю полевую артиллерийскую бригаду, которая была расквартирована под Варшавой. Осенью 1895 года поступил в Академию генерального штаба. По итогам экзаменов он был включен в список офицеров, имеющих право быть причисленными к генеральному штабу. В русской армии к генеральному штабу причислялись окончившие академию по первому разряду. Но новый начальник академии вычеркнул его из списка.

И тут штабс-капитан Деникин, возмущенный несправедливостью, совершил нечто невиданное — он написал жалобу самому императору. Военный министр генерал от инфантерии Алексей Николаевич Куропаткин приказал академии разобрать эту историю. Офицеры академии пришли к выводу, что Деникин прав. Ему сказали, что он будет причислен к генеральному штабу, но должен отозвать свою жалобу.

Молодой офицер возмутился:

— Я милости не прошу. Добиваюсь только того, что мне принадлежит по праву.

В результате в генштаб его не зачислили, а из канцелярии императора пришел ответ, что жалобу Деникина решено оставить без последствий. Это сильно повлияло на Деникина, на его отношение к императору и царскому строю.

Он вернулся в артиллерийскую бригаду. Через два года написал письмо военному министру Куропаткину, в котором изложил всю историю. Военный министр проверил все факты и пришел к выводу, что Деникин прав. На аудиенции у императора Куропаткин выразил «сожаление, что поступил несправедливо, и попросил повеления» на причисление Деникина к генеральному штабу.

Антон Иванович написал рапорт с просьбой отправить его на японскую войну. Его назначили начальником штаба дивизии, но он рвался в бой. Несколько раз сам поднимал солдат в атаку, был произведен в подполковники, а потом и в полковники.

Поражение в войне с Японией сильно подействовало на офицерский корпус. Деникин писал: «Никогда еще, вероятно, военная мысль не работала так интенсивно, как в годы после японской войны. О необходимости реорганизации армии говорили, писали, кричали». На русский язык переводилась иностранная военная литература, в первую очередь немецкая.

В отставку были отправлены офицеры старшего возраста, не имевшие образования. «В течение 1906–1907 годов было уволено и заменено от 50 до. 80 процентов начальников, от командира полка до командующего войсками округа, — писал Деникин. — Можно сказать с уверенностью, что, не будь тяжелого маньчжурского урока, Россия была бы раздавлена в первые же месяцы первой мировой войны».

В 1914 году Деникина назначили генерал-квартирмейстером (начальником оперативного отдела) в штаб 8-й армии генерала Алексея Алексеевича Брусилова. Но Деникин просился на командную должность и получил под командование 4-ю бригаду, которую в 1915 году развернули в дивизию. Антон Иванович получил Георгиевские кресты III и IV степени, Георгиевское оружие с бриллиантами — редкая награда за личный подвиг.

Бригада входила в состав 8-й армии, в которой по странному стечению обстоятельств собрались будущие вожди белого движения: Деникин, Алексей Максимович Каледин, Лавр Георгиевич Корнилов, Сергей Леонидович Марков…

В сентябре 1916 года Деникин получил под командование 8-й армейский корпус и был отправлен на помощь румынам.

Еще во время первой русской революции 1905 года Деникин пришел к выводу, что он российский либерал, то есть монархия должна быть конституционной, нужны радикальные реформы, но обновление страны должно произойти мирным путем.

Идеал Деникина — конституционная монархия британского типа. Ему не нравился старый строй. Но он и не хотел революции. Он хотел эволюции. Таких же взглядов придерживалась немалая часть офицерства.

Генерал Лукомский писал уже в эмиграции:

«Офицерство, в своей массе совершенно лояльное и вер- ноподданное, не умело бороться и не понимало (не видело) надвигавшейся опасности. С постепенным проникновением в новые молодые кадры офицерства различных либеральных тенденций сопротивляемость армии революционной пропаганде постепенно ослабевала.

«Кастовый» характер офицерского корпуса, пополнявшегося в прежнее время из дворянской и чисто военной среды, постепенно изменялся, и к периоду войны с Японией офицерский корпус русской армии уже имел крайне разношерстный характер. Процент «разночинцев», из «интеллигентов» и из низших слоев (как их презрительно называли, «кухаркиных сыновей»), стал значительным не только среди младшего офицерства, но и среди старших чинов.

Достигающих высокого положения не по родовитости, а за свои личные заслуги было в армии сколько угодно: таких, как генерал Иванов (ставший командующим войсками Киевского военного округа и затем главнокомандующим Юго-Западным фронтом во время мировой войны), генерал Алексеев, генерал Деникин, генерал Корнилов, было очень и очень много…»