Русская армия. Сражения и победы

Все же, когда под Измаилом случилась неустойка, сказался государственный ум Потемкина, его инстинктивное стремление иметь «подходящих людей на подходящем месте». Он не поколебался вызвать туда своего очаковского недруга Суворова и дал ему самые обширные полномочия. А когда Измаил был взят, то настоял, чтобы Суворова не наградили – зависть опять взяла верх. И победитель Измаила смог получить фельдмаршальский жезл лишь четыре года спустя и под стенами другой крепости.

Героем этой войны является Суворов.

«Кинбурнская коса вскрыла первые чудеса». За ней последовали Фокшаны, Рымник, Измаил. Уже две прежние войны – Столовичи, Туртукай, Козлуджа – доставили Суворову известность, Фокшаны и Рымник прославили его, а Измаил сделал имя его легендарным.

Сержант, штаб-офицер и гренадер Павловского гренадерского полка, 1796–1801 гг. Раскрашенная гравюра

Польская война 1795 года

В 1791 году король Станислав Понятовский попытался вывести Польшу из состояния маразма и хронической анархии. Он обнародовал конституцию, объявлявшую королевскую власть наследственной и упразднявшую пресловутое «не позволям».

Меры эти, уже запоздалые, встретили противодействие анархической шляхты, составлявшей Тарговицкую конфедерацию. Сторону этой конфедерации приняла императрица Екатерина (антипатриотичные чаяния ее были в интересах России).

Образовались две партии, сторонников реформы или «патриотов», выбравших своим вождем Костюшко, и «конфедератов» (эти последние в своем близоруком ослеплении не понимали, что играют на руку врагам Польши). Королевской власти фактически не существовало.

Военные действия против России, а заодно и против Пруссии, были открыты в марте 1794 года генералом Мадалинским, отказавшимся распустить свою конную бригаду. Его внезапные действия имели успех и привлекли на сторону «патриотов» многих сторонников. Принявший главное командование Костюшко был провозглашен диктатором.

С целью ликвидации восстания генерал Игельстром, начальствовавший над русскими войсками в Польше, двинул отряд генерала Денисова, однако в бою под Рославицами 24 марта Костюшко наголову разбил этот отряд.

Под Рославицами у Косцюшко было 4000, у русских– 5000 бойцов. Мы лишились 4 знамен и 12 орудий. Остатки войск Денисова отступили келецкими лесами к Кракову.

При известии об этой победе восстала вся Польша. Русские гарнизоны в Варшаве и Вильне были истреблены. Генерал Игельстром с остатками варшавского гарнизона пробился к Ловичу, где соединился с пруссаками. Последние, в числе 54 000 человек, двинулись в польские пределы, овладели всей Великопольшей, разбили совместно с русскими инсургентов при Щекоцине и, продвинувшись к Висле, осадили Варшаву.

Однако скоро они вынуждены были снять осаду и поспешно отступить в свои владения: у них в тылу вспыхнуло восстание, охватившее всю Познань.

Пока пруссаки боролись с познанскими повстанцами, австрийцы овладели Краковом и Сандомиром, обеспечивая за собой право в дележе добычи.

Косцюшко удалось собрать семидесятитысячную армию. Военные действия были перенесены в Литву, где ими руководили Огинский и Сераковский. Двенадцатитысячный отряд вторгся даже в Курляндию и захватил Либаву.

Неспособность главного вождя «инсуррекции» в Литве – Вьельгорского помешала инсургентам достигнуть еще больших успехов. Вильна была уже в конце июля отобрана русскими, а в Малопольше Дерфельден разбил девятнадцатитысячный корпус Зайон чека и взял Люблин.

Главное командование русскими войсками императрица поручила Румянцеву, что явилось большим утешением для престарелого и больного героя, сознававшего, впрочем, что командование это может быть теперь чисто фиктивным.

Гренадеры и штаб-офицеры Московского гренадерского полка, 1791–1796 гг. Раскрашенная гравюра

Между тем в Польшу прибыл Суворов. С десятитысячным отрядом прошел он с Днестра на Буг, сделав 560 верст за 20 дней.

4 сентября Суворов с боя взял Кобрин, 5-го разбил Сераковского под Крупчицами и отбросил к Бресту. 7-го форсировал Буг и 8-го, внезапно атаковав под Брестом Сераковского, совершенно испепелил его корпус. У Суворова было 8000 при 14 орудиях, у Сераковского – 13 000 при 28 орудиях. Русские лишились 500 человек, у поляков убито и ранено 5000 человек, а 7000 со всей артиллерией взято в плен.

Сразу поняв всю опасность, грозившую Польше и «инсуррекции» с появлением Суворова, Косцюшко не решился, однако, напасть на этого грозного противника. Он обратился на шедшую от верхней Вислы дивизию Ферзена, желая помешать ее соединению с Суворовым. И 28 сентября под Мацейовицами «сгибла Польша»… Войска Косцюшко уничтожены, а сам он был взят в плен. Под Мацейовицами у нас был численный перевес, правда, небольшой – 12 000 при 36 орудиях против 10 000 Косцюшко. Урон с русской стороны – 800 убитых и 1500 раненых, у поляков, дравшихся с отчаянным мужеством, убито и ранено 6000, в плен взято 2000.