Русская Армия в изгнании. Том 13

После того как отряд был окружен, русских офицеров-инструкторов большевики повели в революционный комитет, который приговорил 4 офицеров к смертной казни, но выполнить приговор немедленно не решились, а послали его на утверждение Кучик-хану, который отказался подписать, сказав: «Русские офицеры – наши гости, а Коран не разрешает убивать гостей». Всех инструкторов с семьями и всех служащих в отряде Кучик-хан отправил с конной охраной в лес, где все воспользовались свободой.

Большевики, заняв Гилянскую провинцию, начали насаждать советский строй, начались аресты, конфискация имущества, оскорбление национальных чувств и т. д. Видя все это, Кучик-хан отказался сотрудничать с большевиками. Все арестованные русские, находившиеся в лесу, были отпущены на свободу, получив на дорогу деньги.

Большевики из Решта повели наступление на Казвин, сбив по дороге англичан, и уже передовые части их были в 35 верстах от Казвина. Чтобы остановить продвижение большевиков и выгнать их из Персии, Шах и правительство назначили полковника Старосельского Главнокомандующим всех вооруженных сил Персии, и он между 10 и 12 августа выступил против красных и 3 колоннами повел наступление на Решт. 22 августа Решт был взят. Население в белых одеждах, с цветами встретило полковника Старосельского как своего освободителя. Во время наступления было захвачено до 1000 пленных, 14 орудий, много пулеметов и склады в Реште. Шах благодарил Казачью дивизию и пожаловал полковнику Старосельскому титул «Князь из князей».

Тем временем большевики высадили крупные силы в Энзели и, в свою очередь, повели наступление на Решт и вынудили казаков отойти за Решт. Старосельскому удалось вскоре снова взять город.

Пока продолжались военные действия, англичане воспользовались отсутствием дивизии в Тегеране, где оставалась небольшая команда, и явились к Шаху. Английский посланник Норман и генерал Айронсайд потребовали, чтобы Шах подписал приказ об удалении полковника Старосельского и всех русских инструкторов из пределов Персии; в противном случае они грозили увести свои войска из Персии и прекратить кредиты и вообще всякого рода помощь стране. После некоторых колебаний Шах дал свое согласие.

Полковник Старосельский и инструкторы пользовались большой популярностью среди народа, и удаление их из Персии вызвало неодобрение и гнев среди лидеров демократической партии и духовенства, которые предлагали полковнику Старосельскому полную поддержку, если он открыто выступит против такого решения и останется в Тегеране: духовенство предложило ему даже бест (защита в мечети). Старосельский же в это время был в Казвине арестован генералом Айронсайд ом и получил разрешение выехать в Тегеран только на 24 часа. Будучи отделен от своей казачьей дивизии, он не решился на сопротивление.

18 октября вся дивизия была собрана у деревни Ага-баба, и, по приказу Шаха, командование отрядами было передано персидским офицерам. При последнем свидании с полковником Старосельским Шах сказал ему: «Я подписываю свое отречение». Вскоре Шах уехал из Персии и больше не вернулся в страну Льва и Солнца, а на шахский престол вступила новая династия Пехлеви, родоначальником которой был бывший генерал Персидской казачьей дивизии Риза Пехлеви.

Персидская казачья дивизия до конца была верна династии Каджаров. В боях против большевиков было убито 4 офицера-инструктора. С момента же удаления полковника Старосельского и русских офицеров, естественно, русское влияние в Персии было окончено.

С. Булацель 267 Воспоминания о службе в Персидской казачьей Его Величества шаха дивизии 268

В начале 1916 года мне была предложена командировка в Персидскую казачью Его Величества Шаха дивизию.

Я хотел воспользоваться этим предложением, так как в нашем «штабс-ротмистерском» полку, в смысле продвижения положения, было совершенно безнадежно. Когда наш Уланский полк выступил на войну 11-го года, в полку было 22 штабс-ротмистра, и я, прослуживший в полку уже 11 лет, был 14-м по старшинству. Штабс-ротмистры ценза войны не имели и только по выслуге своих законных 4-х лет надевали ротмистерские погоны. Командиры эскадронов по цензу производились в подполковники, но большею частью они продолжали командовать своими эскадронами. В то же время наши сверстники и моложе нас по службе в полках дивизии командовали эскадронами, и многие щеголяли в штаб-офицерских погонах. Но жаль было расставаться с родным полком, и я от назначения меня в Персидскую казачью Его Величества Шаха дивизию отказался.

Продвижение в полку немного зашевелилось, когда началось формирование Стрелковых полков при дивизии, и 9 января 1917 года я был назначен командиром 7-го Стрелкового эскадрона. Имея цензы за временные командования эскадронами, а тут получив Стрелковый эскадрон, я уже твердо шел на штаб-офицера, да еще по пехотному цензу.