Русская Армия в изгнании. Том 13

В столице Парагвая Асунсьоне их именами названо пять улиц, а в Свято-Покровском храме в их память воздвигнута мемориальная доска.

Всего же в этой войне в рядах Парагвайской армии приняло участие свыше тридцати белых русских офицеров. Многие из них стали очень популярными в стране. Так, ротмистр 3-го Уланского полка и майор Парагвайской армии Н.А. Корсаков²⁹⁴ в войне с Боливией командовал 9-м кавалерийским полком, который одержал ряд побед, способствовавших выигрышу войны. Боевая слава майора Корсакова разнеслась по всему Парагваю. В последние годы своей жизни, а умер он в 1977 году, Н.А. Корсаков занимал должность главного инспектора государственных работ и пользовался полным доверием и уважением правительства. В русской же колонии Николай Андреевич являлся бессменным председателем Союза Русских Белых в Парагвае. В настоящее время таким же абсолютным авторитетом пользуется генерал дивизии Парагвайской армии Степан Леонтьевич Высоколян²⁹⁵, профессор и ученый с мировым именем, о котором мы уже писали в «Наших Вестях».

Необыкновенно популярным во всем Парагвае был генерал Русской Армии Иван Матвеевич Беляев, так много сделавший для улучшения жизни туземцев. Индейцы его буквально боготворили и, когда он умер, упросили, чтобы его похоронили в их поселке. Могила генерала находится в небольшом саду, обнесена оградой, в которую имеет право входа лишь вождь этого племени.

Н. Стогов 296 Парагвай и русские офицеры 297

Пребывание мое в Парагвае осенью прошлого года совпало с демобилизацией парагвайской армии, победоносно закончившей 3-летнюю войну с Боливией.

Естественно, что меня, помимо специальной задачи, крайне интересовал вопрос о только что бывшей войне и главным образом о том, каково же в действительности было участие в ней наших офицеров и отражается ли – и как именно – это участие на судьбе русских в Парагвае?

Должен оговориться, что, несмотря на все старания получить в этом отношении исчерпывающий материал, мне это не удалось, так как непосредственные участники делились своими воспоминаниями и вообще-то очень скупо, но особо старательно избегали всего, что могло хотя бы в малой степени задеть самолюбие хозяев. Тем не менее я полагаю, что и собранный материал, в связи с личными наблюдениями, представляет некоторый интерес, и притом особенно, конечно, для военной части нашей эмиграции.

Не углубляясь в дебри политики, приведшей Парагвай к защите своих интересов от посягательства боливийцев, необходимо упомянуть, что наиболее правдоподобной и простой целью войны, начатой последними, было вполне естественное их желание получить выход на реку Парагвай, открывающую им удобный водный путь к Атлантическому океану.

Как Боливия, так и Парагвай расположены в центральной части Южной Америки, вдали от океанских берегов, но, в то время как Парагвай владеет, хотя и частично, одним из берегов таких могучих рек, как Парагвай или Парана, дающих ему выход в океан, Боливия лишена этого преимущества, а между тем ее ископаемые богатства велики и найти им дешевый и удобный выход к океану является со стороны Боливии весьма естественным желанием.

Так или иначе, но Боливия начала войну вторжением на парагвайскую территорию, в так называемое «Чако», весьма обширную и почти не населенную область, исключительно равнинного характера, частью покрытую девственным лесом, частью же представляющую собой безводную солончаковую степь или, наоборот, сплошное болото.

К началу войны Парагвай, в сущности, имел не армию, а лишь вооруженный отряд численностью всего в несколько тысяч человек, и, как мне говорили, годный больше для внутренней охраны, чем для отражения внешнего врага, а к концу 3-летней войны Парагвай создал 50-тысячную армию, сравнительно хорошо вооруженную и снабженную (передавали, что и вооружение, и снабжение в большей своей части произведено за счет военной добычи), и 22 августа минувшего года жители столичного города Асунсиона с понятной гордостью любовались вернувшимися с фронта и дефилировавшими по улицам стройными войсковыми частями с артиллерией, пулеметами, бомбометами и даже сравнительно большим автомобильным парком.

Что же дало возможность Парагваю воевать так успешно с более многочисленным и неизмеримо более богатым соседом? Прежде всего людской материал. Парагваец в массе не только патриот своего отечества, но и храбрый природный воин, и притом воин замечательно смышленый, обладающий инициативой, неприхотливый и выносливый. О парагвайском патриотизме свидетельствует вся история этой страны, мои же личные наблюдения сводятся к следующему: парагвайцы до самозабвения любят свою страну и народ и, по их мнению, нет на свете страны лучшей и народа, более наделенного мужеством и любовью к своему отечеству, чем парагвайцы.