Русская Атлантида. Невероятные биографии

В годы Второй мировой войны авиация союзников выиграла у гитлеровской Люфтваффе воздушную «битву за Англию» — американские и английские самолеты летали быстрее немецких. Секрет был прост — они заправлялись высокооктановым бензином, изобретенным в США русским эмигрантом Владимиром Ипатьевым, которого называли «величайшим химиком ХХ века». В СССР его имя было под запретом, вернуться на родину ему запрещали.

Родился Владимир Николаевич в состоятельной дворянской семье. Отец был архитектором, а мать по происхождению — гречанка. В гимназии он поначалу не отличался успехами в учебе, но в 6-м классе вдруг заинтересовался химией. Поступив потом в кадетский корпус, окончил его с отличием. Затем учился в Александровском военном училище и Михайловский артиллерийской академии в Петербурге, где преподавались химические дисциплины. Вскоре стал заведующим химической лабораторией, а потом профессором химии.

В годы Первой мировой войны, будучи, как военный, уже генерал-лейтенантом, возглавлял Химический комитет при Главном артиллерийском управлении, который снабжал армию продуктами военной химии. Как сторонник монархии, Октябрьскую революцию не принял, но будучи горячим русским патриотом, встал на путь сотрудничества с советской властью. По-сути дела он стал организатором советской химической промышленностью. Встречался с Лениным, который отзывался о нем с уважением. Вместе с тем парадокс жизни Ипатьева состоял в том, что химик с мировой славой, он не имел специального химического образования.

Имя Ипатьева уже было широко известно на Западе, но ученый решительно отклонял все предложения уехать. «Как патриот своей Родины должен оставаться в ней до конца моей жизни и посвятить ей все мои силы», — заявил он на одном обеде во время командировки в Германию. Альберт Эйнштейн, который тоже на нем присутствовал, одобрительно отозвался: «Так надо поступать!»

Однако судьба распорядилась иначе. В СССР все активнее раскручивался зловещий маховик репрессий и казней. Были арестованы многие друзья-ученые Ипатьева. Стали сгущаться тучи и над самим ученым, стало известно, что его арест неминуем. Тогда во время одной из командировок он принял решение остаться на Западе. В ответ, в СССР его лишили звания академика, а потом и советского гражданства, навсегда запретив возвращаться на Родину.

Мировая слава

В США Ипатьев стал состоятельным человеком. Преподавал в университетах (Нортуэстернский университет близ Чикаго до сих пор носит его имя), был консультантом нефтяных компаний. Но в свою лабораторию на работу он приглашал только русских или американцев, знающих русский язык.

Вклад Ипатьева в химическую науку огромен, но его можно охарактеризовать одной короткой фразой — каталитические реакции при высоких температурах и давлениях. Особенно ценными оказались его открытия для производства высокооктановых бензинов и авиационного топлива.

Слава ученого из России росла. В 1937 году он был назван в США «Человеком года», его избрали членом Национальной академии Соединенных Штатов, стал почетным членом многих европейских университетов, в Париже ему вручили высшую награду Французского химического общества — медаль им. А. Лавуазье. Когда отмечалось его 75-летие, лауреат Нобелевской премии Р. Вильштеттер заявил: «Никогда за всю историю химии в ней не появлялся более великий человек, чем Ипатьев».

Трагические потери

Однако в личной жизни ученый перенес немало трагедий — потерял трех своих сыновей. Один погиб еще в годы Первой мировой войны. Второй покинул Россию вместе с Белой армией, а потом умер в Африке при испытании созданного им средства против желтой лихорадки. А третий отрекся от отца, когда тот покинул СССР. Но это его не спасло, он был арестован и сгинул потом в сталинских лагерях.

Ипатьев тяжело переживал неудачи Красной армии, когда Гитлер напал на СССР, но был уверен, что русский народ выйдет победителем, несмотря на все лишения. Он так тосковал по Родине, что взял на воспитание двух русских девочек-сирот. Как и писатель Набоков, он чувствовал себя за границей чужим, не покупал своего дома, а до конца дней жил с женой в номере гостиницы.

С 1944 года Ипатьев не один раз пытался получить разрешение на возвращение в Россию. Однако бывший тогда послом в США А. Громыко каждый раз давал ему отказ. В своих воспоминаниях дипломат потом признался, что Ипатьев умолял его о возвращении на Родину «со слезами на глазах».