Русская Атлантида. Невероятные биографии

Кто был самым популярным в мире русским художником в ХХ столетии? Очень немногие, наверное, правильно ответят на этот вопрос, потому что речь идет об известном только узкому кругу специалистов, Владимире Григорьевиче Третчикове. В 1961 году в Лондоне был установлен рекорд — его выставку посетило 205 тысяч человек, а по продажам своих картин он уступал только Пикассо. Жизненный путь художника не был усыпан розами, а напоминал, скорее, лихо закрученный приключенческий фильм: он эмигрировал вместе с родителями после революции в Китай, едва спасся с тонущего корабля, потопленного японцами, сидел в тюрьме на Яве, работал в знойной Джакарте, а прославился на весь мир, когда оказался в далекой ЮАР.

Родился Владимир Григорьевич в декабре 1913 года в Южной Сибири, на территории нынешнего Казахстана в состоятельной крестьянской семье. А потому, наверное, был поразительно похож на другую мировую знаменитость из русских крестьян — Сергея Есенина. Хотя сам об этом не догадывался, ему об этом сказали уже под старость, приехавшие в ЮАР во времена «перестройки» советские журналисты. Своего отца Третчиков в интервью называл по-разному — то крупным землевладельцем, то скотопромышленником. В Петропавловск его предки из секты молокан переселились, вероятно, с юга России. Оказавшись после 1917 года вместе с родителями в Харбине, юный эмигрант рано их потерял, и был вынужден с 11 лет сам зарабатывать себе на кусок хлеба. Он трудился печатником в типографии, разнорабочим в театре, малевал декорации, а все свободное время рисовал, чувствуя, что именно в этом его призвание.

Ленинский почин

Когда ему стукнуло 15 лет, Володя нарисовал очень похожие портреты Ленина, которого никогда не видел, а также вождя китайской революции Сунь Ятсена. Эти рисунки привели в полный восторг директора КВЖД — Китайской восточной железной дороги, которая тогда принадлежала СССР. Директор щедро снабдил юного художника деньгами и отправил на учебу в Москву. Но Третчикову не повезло — в Шанхае его обворовал собственный брат. Впрочем, может быть и, наоборот, — сорвавшаяся поездка в страну, где как уверяла советская пропаганда, создавали «рай для трудящихся», избавила юное дарование от очень больших неприятностей. Ведь известно, что все приехавшие потом в СССР служащие КВЖД были арестованы, как «японские шпионы», и сгинули в сталинских лагерях.

Словом, талантливому русскому юноше пришлось начинать карьеру художника в Юго-Восточной Азии. Сначала работал карикатуристом в газете «Шанхай ивнинг пост» — он выиграл это место по конкурсу, потом его наняло крупнейшее рекламное агентство британской Малайи. Налицо были и первые успехи — в 1939 году Третчиков получил медаль Галереи науки и искусства Нью-Йорка. Молодой художник обладал не только незаурядным талантом, но и невероятной трудоспособностью, работал и днем и ночью. Писал маслом, акварелью, углем, карандашом. Работал быстро и точно. Вскоре он женился на Наталье Тельпрегоф — девушке из семьи русских эмигрантов. Но тут грянула Вторая мировая война, которая застала Третчикова в Сингапуре, тогдашней британской колонии, где он работал в министерстве информации. После японской бомбардировки жена с дочкой успели эвакуироваться в Кейптаун вместе с отступавшими британскими войсками, а корабль, на котором позднее хотел уехать Третчиков, был потоплен японцами.

Мистический оберег

Художник чудом остался в живых. Мест на пароходе не было, и он залез в шлюпку, на которой потом спасались пассажиры стремительно идущего на дно судна. Три недели он греб веслами под палящим солнцем в кишащем акулами море. Мозоли потом не сходили с ладоней десять лет. Ему удалось добраться до острова Ява, но там он сразу угодил в тюрьму, потому что остров был уже оккупирован японской солдатней. Но когда выяснилось, что Япония в войну против СССР не вступила, то Третчикова отпустили — японцы не стали разбираться, что он не был гражданином СССР. «Русский? Ну и ладно!» — и двери камеры отворились.

На Яве судьба его свела с богатым коллекционером живописи — доктором Сукарно, будущим президентом Индонезии. Он хотел купить у Третчикова картины, но тот отказался от выгодной сделки, сказав, что хочет устроить выставку. «Какая выставка, когда идет война?» — изумился Сукарно. С тех пор Третчикова прозвали «русским сумасшедшим».