Русская Австралия

Под прошением самим Станкевичем вместо подписи был поставлен крест. Оставалась лишь одна загадка: кто же помог ему составить это прошение, ведь сделано это было, несомненно, со знанием дела и с соблюдением всех приличествующих случаю канцелярских оборотов, в то время как сам Станкевич английского совершенно не знал? И, вглядываясь в легкий, элегантный почерк составителя, историк Елена Говор пришла к выводу, что ему помогал не кто иной, как другой россиянин, Абрахамс Ван Бренен, который составлял такие же изящные прошения губернатору на французском языке. Именно в декабре 1823 г. Бренен был арестован из-за фальшивого чека и отправлен в ту же Сиднейскую тюрьму, что и Станкевич. По-видимому, узнав от заключенных, что здесь же содержится забытый властями его несчастный соотечественник, он его там разыскал. Их совместные хлопоты, как кажется, дали плоды. И в 1824 г., когда в Сидней зашел французский корабль «Ля Кокиль» под командованием капитана Дюперре, Ф. Гоулберн, колониальный секретарь, обратился к нему с просьбой: «19 марта 1824 г. Сэр, дезертир с русского фрегата «Крейсер», пойманный после отбытия фрегата с Ван-Дименовой Земли, длительное время находился в строгом заключении в соответствии с просьбой капитана Лазарева с целью возвращения его обратно в распоряжение русского военно-морского флота. Поскольку, как кажется, не предвидится никакой возможности выполнить это указание, я имею честь передать дезертира Вам вместе с просьбой губернатора о том, чтобы Вы приняли его на борт «Ля Кокиль». Передать Станкевича французам надлежало упомянутому выше начальнику военной полиции Джону Кемпбеллу.

Спустя столетие иные причины и иные обстоятельства стали вынуждать россиян к эмиграции на столь далекий континент. Судя по материалам дальневосточной прессы начала XX в., важным толчком для эмиграции россиян с Дальнего Востока послужило поражение России в войне с Японией, когда недовольные новой экономической и политической ситуацией, сложившейся в регионе, стали уезжать в различные страны Тихого океана. Профессор ДВГУ Г. И. Каневская полагает, что «особое влияние оказал фактор, вступивший в силу в 1910–1911 гг., — перелом в переселенческом движении в Сибирь и на Дальний Восток. В это время здесь сконцентрировалось большое число разочарованных переселенцев, наиболее мобильные и энергичные из которых устремились за границу. Массовому переселению в Австралию способствовало и то, что рабочие руки пользовались здесь постоянным спросом и что австралийское правительство не требовало от иммигрантов денежного залога, который вносился на случай болезни или безработицы». Владивостокские газеты «Далекая окраина» и «Океанский вестник», харбинская «Новая жизнь», равно как и ряд других изданий, регулярно печатали в 1910–1911 гг. сведения о работе эмиграционных контор и письма русских эмигрантов, среди которых имели собственных корреспондентов. В июле 1911 г. вышел первый номер журнала, специально посвященный проблемам эмиграции, — «На чужбине. (Русские в Америке и в Австралии)». Это было 2-недельное иллюстрированное издание объемом около 40 страниц. Редактором журнала являлся С. Василевский, а издателем — Мак-Стокер. «На чужбине» стал единственным в то время в России специальным органом по вопросам эмиграции, выходившим на русском языке. Издавался он в городе Дальнем, через который проходила вся дальневосточная эмиграция и чье узловое положение как нельзя более способствовало всестороннему ознакомлению с запросами и нуждами эмигрантов. Часть материалов печаталась на английском языке, а в редакции журнала, кроме русского, был и английский редактор — Эдвард Грей. В передовой статье одного из номеров разъяснялось, что журнал предназначен главным образом для русского читателя, но приветствуются и читатели других национальностей. Цель журнала — объективное освещение условий жизни и труда в тихоокеанских странах. Кроме того, журнал содержал специальную рубрику «Почтовый ящик», где редакция обещала отвечать на вопросы подписчиков, «сообщая самые точные и подробные сведения как об условиях проезда, так и об условиях жизни во всех странах, прилегающих к Тихому океану». В другой рубрике — «За океаном» — сообщались «элементарные сведения» о жизни в главных странах дальневосточной эмиграции и, в частности, помещались воспоминания, записанные со слов эмигранта Ф. Карлова и озаглавленные «Моя жизнь в Австралии».

Русские эмигранты в Брисбене. Фото 1912 г.