Русская богословская наука в её историческом развитии и новейшем состоянии

Последняя славянская редакция носит печать осведомленной и ревностной учености, достойной глубокого исторического почтения. Тем не менее, всё это было условно уже по самим фактическим обстоятельствам происхождения и потому оказывается ограниченным по качеству. Неудовлетворительность существующего славянского перевода давно сознавалась в России и вызывала научную пытливость к изысканию мер для ее устранения. Больше всего сделал для обеспечения этого предприятия приснопамятный ректор Московской Духовной Академии протоиерей А. В. Горский, который в (совершенном вместе с К. И. Новоструевым) описании славянских рукописей Московской Синодальной Библиотеки открыл, собрал и обозрел огромный материал и наметил новые перспективы для плодотворной научной работы по генезису и реституции славянской Библии. По справедливому и компетентному приговору проф. Г. А. Воскресенского, это «есть, можно сказать, неисчерпаемая сокровищница критически очищенных фактов для истории священного библейского текста». Там были и ценные приобретения и авторитетные побуждения для дальнейших исследований, которые по частям велись потом в данной области, хотя преимущественно с историко-литературной и филологической сторон, чему собственно более служили и многочисленные текстуальные издания. Много меньше, но всё же с достаточной солидностью и внушительной настойчивостью поддерживались и специально библейские интересы (см., например, проф. И. С. Якимова критические исследования текста славянского перевода Ветхого Завета; В. К. Лебедева о славянском переводе книги Иисуса Навина; проф. А. В. Михайлова по изучению текста книги Бытия) и начали сосредоточивать на себе напряженное ученое внимание. Разработка предмета пошла гораздо интенсивнее и систематичнее. Для Нового Завета особенно важны ученые труды и текстуально-критические издания проф. Г. А. Воскресенского с разными руководящими по этому делу трактатами. Для Ветхого Завета наиболее полезны работы проф. И. Е. Евсеева (особенно две его диссертации о книгах пророков Исайи и Даниила в древнеславянском переводе).

Ныне накопился огромный материал — свыше 4000 списков славянских рукописей разных типов для ветхозаветных книг и еще многочисленнее для новозаветных; есть справочные пособия (например, конкордации П. А. Гильтебрандта для Псалтири и Нового Завета), научные подготовления и ученые силы; сознана потребность и признана важность этого великого дела. Настала пора объединить и воплотить совокупными усилиями все главнейшие результаты в наилучшем славянском тексте. Для успешного выполнения этого грандиозного плана была образована и функционировала (с 1915 г.) при Петроградской Духовной Академии Комиссия из авторитетных ученых по научному изданию славянской Библии, которое рассчитано примерно на девять томов (6 для Ветхого Завета и 3 — для Нового). Осуществление этой колоссальной задачи было бы чрезвычайно плодотворным приобретением для всей ученой библиологии, не говоря об исключительной ценности для русского богословия, славяно-русской литературы и филологии, но… злой большевизм всё уничтожил…

IX. ЦЕРКОВНАЯ ИСТОРИЯ — ОБЩАЯ

Библия для русского богословия остается Божественной «Книгой Жизни» (как и называется 1-ый выпуск популярного комментария на Ветхий Завет проф. о. Н. П. Смирнова). Последняя открывается свыше, но созидается в мире, где она водворяется и функционирует в наличных космических условиях лишь с известного момента и в определенных формах. Поэтому христианство, при своей эссенциальной божественности, является историческим фактором, который с самого начала воплощает себя среди людей по своему типическому влиянию в учении и быте, праве и культе, постепенно преобразуя и обновляя лицо всей земли. Без фактического базиса в историческом обосновании и свойственном осуществлении христианство было бы лишь религиозно-философской доктриной, а не благодатно-жизненной Божественной стихией, которая соответственно своей природе раскрывается в обществе спасаемых, или Церкви христианской. Если говорится, что «английская (англиканская) церковь есть церковь историческая» (см. «The Expository Times», September. 1917. P. 543), то тем более несомненно это для Православной, всецело созидающейся на фундаменте традиционного преемства (ср. 1 Кор. 15:3) от Христа и апостолов в догматике, иерархии и каноническом устройстве. В силу этого неотъемлемой ингредиентной частью русского богословия всегда была церковная история с подразделением на общую, обнимающую судьбы христианства со времен апостольских в разных странах, и специально-русскую.