Русская душа и нерусская власть

Песни, гимны, кино, конкурсы, бронзовые фигуры, значки, медали, ордена. — не каждый такой натиск выдержит. И не выдерживают. Девятнадцатилетний Андрей Александрович Волохов из Томска, совершенно запутавшись, где реальность, где виртуальность, сменил свою фамилию на «Путин», отчество — на «Владимирович», и откликается теперь только на них. «Новые известия» уверяют, что новоиспеченный Андрей Владимирович Путин сделал заявление для прессы, сказав, что он «видит в президенте образ идеального отца и постарается воспитать себя идеальным сыном».

//- «Путин — народный защитник»: вхождение в образ — //

Когда политические технологи Путина вышли на финишную прямую президентских выборов 2004 года, приготовили площадку под монтаж декораций, установили софиты, запасли пиротехнику, попробовали актеров второго плана и четко прописали сценарий действа, где главный герой — тот же, сценаристы, режиссеры, и, прежде всего, зритель в роли массовки — те же, то, уже зная стиль, манеру игры всей этой известной публики по прежним спектаклям, можно было предположить, как будет развиваться грандиозное выборное шоу на этот раз. Можно было с большой уверенностью предсказать, что кремлевские шоумены, постановщики гиперспектакля «выборы — 2004» вряд ли откажутся от ими уже однажды найденной и прекрасно воздействующей на зрителя-избирателя фабулы — накануне выборов хорошенько напугать публику, сконструировать для нее образ врага, против которого восстанет «чудо-богатырь» Путин и защитит свой народ, спасет его от очевидной всем опасности, отведет беду.

Понятно, что технология «Путин — народный защитник», ловко сработавшая в гиперспектакле чеченского терроризма президентских выборов 2000-го года, прежде всего благодаря умелой прорисовке образа «врага народа — исламского террориста», в новых условиях потребовала сюжетных перемен, иначе избиратель, уже однажды обманутый, так и не дождавшийся окончания «маленькой победоносной чеченской войны», сразу бы понял, что его вновь нагло водят за нос. Так что в 2004 году нам уготовили гиперспектакль с новыми вариациями сюжета, но в формате все той же полюбившейся народу сказки про «чудо-богатыря».

К великому сожалению пиарщиков, им не удалось развить до масштабов выборного действа сюжет, идеи которого были опробованы политтехнологами Путина в разгар агрессии США против Ирака. Выборный сценарий «Путин — борец с США, мировой империей зла, мировым захватчиком и поработителем свободных народов» уже в 2004-м имел в России хорошие шансы на удачу. Америка далеко, с Бушем на время можно договориться «разрешите, мол, вас маленько покритиковать», а одно уже обличение Путиным американского засилья в кино и на телевидении, в литературе и в прессе сладким эхом отзовется в душах миллионов соотечественников, презирающих американскую галиматью. Но у этого сценария оказался неожиданный риф. По ходу начавшегося спектакля Буш, отличающийся своим неадекватным поведением, обиделся, а его партнер по сцене Путин искренне сильно испугался. Дело в том, что в начале бомбардировок в Ираке прошли жидкие заказные марши протеста в Москве, и Путин выступил с первыми робкими заявлениями, но на него грубо цыкнули из Вашингтона, и несчастный наш герой долго оправдывался, что его-де Буш неправильно понял. Так что эффектный для российского электората сценарий встретил тогда категоричное возражение Путина, долго потом суетившегося загладить свой неосторожный писк протеста.

Потерпев неудачу в одном, политтехнологи стали проталкивать другой, прямо противоположный сценарий — «Путин — победитель международного терроризма», который предусматривал союз с США и президентом Бушем, имитацию совместной борьбы Путина и Буша с международным исламским экстремизмом. Всем хороша была идея: довольная Америка наблюдала, как Россия покорно следует в ее фарватере, критические поползновения радикально настроенных сил России власти придавили, запретили как экстремистские. Не давая зрителю дремать и скучать, его внимание будоражили постоянным напоминанием «трагедии 11 сентября», чтобы избиратель в панике и ужасе снова возжелал от президента самых радикальных и жестких действий, воспринимая его как спасителя. Напоминания эти были не только словесные, по «странному совпадению» именно накануне президентских выборов, в последний предвыборный год, случились взрыв во время рок-фестиваля «Крылья» (16 погибших), взрыв автобуса с милиционерами в Северной Осетии (3 погибших), взрыв госпиталя в Моздоке (50 погибших), два теракта в пригородных поездах в Ессентуках (48 погибших). Но и у этого сценария оказались серьезные изъяны: во-первых, нас уже пугали терроризмом на прошлых выборах и пуганый электорат догадывался, что угроза терроризма не что иное, как спецэффекты в арсенале политтехнологов, во-вторых, и это главное, американское союзничество не поглянулось десяткам миллионов российских избирателей, чьи голоса рассчитывали заполучить политтехнологи, — «медовый месяц» любви к США у России давно позади.