Русская душа и нерусская власть

Есть еще одно надежное средство защиты, делающее человека не восприимчивым к техникам внушения, «переписывающим тексты» людских душ, — это генетическая память человека, отрицать существование которой наука сегодня уже не решается. Да и как отрицать эту таинственную кладовую, где хранится информация о нашем прошлом, не о собственном, а именно историческом прошлом, если самое парадоксальное явление — то, что благодаря включению генетической памяти ребенок в течение трех первых лет жизни в совершенстве овладевает родным языком. Это удивительное явление известно каждому по собственным детям. Какова глубина генетической памяти, каков объем хранящейся в этой памяти информации, какова широта охвата генетической памятью истории рода у каждого конкретного человека — на эти вопросы пока нет ответа. Но главное известно, и оно очень смущает нейролингвистов: такая память есть, она хранит информацию о далеких предках и именно благодаря стойкости этой памяти некоторые люди абсолютно не восприимчивы к внушению, «тексты их душ» невозможно переписать, их «установки» никто не в силах поменять, и именно такие личности способны в грозную годину всколыхнуть души своих соплеменников, пробудить их на решительное сопротивление узурпаторам, заставить их слышать зов предков, построивших великую Российскую Империю. Так что «голос предков», «зов крови» — не только поэтические метафоры, это сокровище нашей генетической памяти, не раз спасавшее русских от порабощения.

Каждый из нас может и должен бороться против психопатического заражения — надо только уметь распознавать технику внушения, понимать и ощущать, когда вы являетесь объектом словесного насилия. Вызов политтехнологам и возможность им противостоять — это изучение используемых ими техник, точно так, как саперы изучают виды мин и секреты минирования противника, танкисты и летчики — броневую и крылатую вражескую технику, и мы ничем не отличаемся от них.

Пора, наконец, осознать, что против нас в России развязана жесточайшая война. Нацеленно ведется подавление опорных точек нашего духа, нашего национального сознания — рассудка, памяти и воли. Цель войны — полное порабощение народа. И весь рассмотренный выше политтехнологический арсенал, включающий стратегические виды оружия массового поражения, такие как нейролингвистическое программирование, преследующее цель с помощью иллюзии свободы волеизъявления народа привести к власти людей, возомнивших себя повелителями рабов, — все это свидетельства самой масштабной в истории России войны. Не знать этого, не понимать происходящего, не осознавать всего драматизма творимого с нами, значит, не иметь возможности оказывать должного и равносилового сопротивления. Мы должны принять вызов, и, если не желаем погибнуть, осознать необходимость ответного удара.

Глава II. Кризисы и страхи: технологии управления государством

Внушенный страх, умело используемый власть имущими, позволяет сатрапам и деспотам надолго удерживать в руках рычаги управления государством. Наваждение подобных фобий заставляет народы подчиняться очевидным преступникам, попирающим справедливость и даже само право народов на жизнь. Именно с целью удержания власти узурпаторы манипулируют и жонглируют страхами, раздувают, разжигают, добиваясь своих преступных целей. Русский народ не стал исключением в череде запуганных и обезволенных страхом народов. Рассмотрим механизмы воздействия внушаемых нам фобий, которые использует сегодня власть.

//- Куда пропало русское бесстрашие — //

Русский народ издавна был известен как народ смелый. Ему свойственны черты, прославленные в мировой истории, — удаль, напор, стойкость, бесстрашие. Именно бесстрашие, то есть отсутствие страха перед лицом опасности или угрозы, считалось типичным русским свойством. Теперь это качество не характерно для русских, их повсеместно одолевают страхи и боязливость. Осторожность, опасливость становятся доминирующими чертами характера даже у мужчин. «Страх, — дает определение В.И.Даль в своем Словаре, — страсть, боязнь, робость, сильное опасенье, тревожное состояние души от испуга, от грозящего или воображаемого бедствия». Как видим, условие возникновения страха — это грозящее или воображаемое бедствие. Чем же так напуганы русские люди, если страх сегодня связывает волю и характер почти каждого из нас, почему-то не унаследовавших бесстрашия своих далеких предков.