Русская Фантастика 2006

Я ведь на самом деле знал про уплотнение. Узнал одним из первых в США. На момент моего бегства это был секретный военный проект. Правда, тогда американские технологии позволяли упихать в один мозг лишь троих. Но это я узнал позже; когда я записывался добровольцем, я еще не представлял, в чем суть эксперимента. Я лишь знал, что он позволит мне попасть на авианосец «Джордж Буш Младший», получить место пилота дальнего истребителя-бомбардировщика и добраться до острова. Это был последний шанс, другие самолеты тогда уже не летали. Когда же мне сказали, в чем дело… что экипаж из трех человек должен заменить один… отказываться было поздно. За отказ мне влепили бы двадцать лет тюрьмы.

Но, к счастью, зеленые бумажки тогда еще кое-что значили. Я отдал все, что у меня было, чтобы подкупить техника, и он изменил настройки аппаратуры. Вселение не состоялось, те два парня просто умерли. Но я, конечно, сделал вид, что все прошло успешно и нас уже трое. Я успел достаточно хорошо познакомиться с ними, чтобы сыграть убедительно. Сложнее было потом, в воздухе, когда пришлось всерьез работать за троих. Но я справился. Я имитировал потерю связи и катастрофу, а сам увел самолет на бреющем — так его не видели радары — за тысячу миль от предполагаемого места падения. Он умел взлетать и садиться вертикально, так что я сел на остров без проблем. Потом, когда я снял с самолета все, что могло пригодиться, мне все же пришлось утопить его за бухтой: я боялся, что его сумеют обнаружить со спутников.

Кстати, была еще одна причина, почему я все это сделал. Я надеялся, что после катастрофы эксперимент будет признан неудачным и дальнейшие работы по проекту «Уплотнение» прекратят. Увы. Люди в очередной раз меня разочаровали.

…Под днищем лодки зашуршал песок, и я выбрался на берег. Купаться расхотелось. С непривычки челюсти все еще ныли, и я не мог отделаться от мерзкого солено-железистого привкуса во рту.

Многие, наверное, назвали бы меня сумасшедшим. Но когда власти, в преддверии продовольственного кризиса, издали запрет на содержание любых домашних животных «несельскохозяйственного назначения», что мне было делать с Бадди, любимцем и талисманом нашей эскадрильи? Где я мог спрятать своего друга — кроме как в собственной голове?..

ОЛЕГ ОВЧИННИКОВ РОТАПРИНТ

«Надень шапку, Олеж. Маме зябко на тебя смотреть», — шутил, бывало, отец за утренним чаем, пока мама с превеликими препирательствами собирала меня в школу. Так вот, смотреть на солдатика, которого я встретил тем непогожим ноябрьским утром, было зябко, мокро и, как следствие, жалко. Маленький, щупленький, от холода спрятавший ладони под мышки, он напоминал замерзшего суслика, который за какой-то надобностью выбрался на свет, но в любой момент готов юркнуть назад в теплую норку, то есть в данном случае в полупрозрачную будку КПП Зенитно-ракетного училища, что на улице Красноказарменной.

Ну и лютые же деды у парня в части, про себя возмутился я. Не деды, а звери. Выгнали молодого бойца на мороз в одной гимнастерке! Небось еще и пошутили вдогонку: «Ты зенитчик или кто? Вот и стрельни для дедушки пару сигарет». И, как назло, — воскресенье, начало дня, на улице ни души. Имеется в виду курящей.

С неба мелко моросило, и однотонно-коричневая гимнастерка на сутулой спине мало-помалу приобретала камуфляжную окраску. Налетевший порыв ветра погнал по лужам мелкую рябь и заставил солдатика поежиться. Глядя на него, я тоже передернул плечами, из солидарности, поправил шарф и упрятал свободную от зонта руку поглубже в карман куртки.

— Не курю, — честно признался я, едва простое лопоухое лицо паренька обратилось ко мне — единственному прохожему в эту непешеходную погоду — и буквально перекосилось от отчаянной надежды.

— А? Что? — растерянно заморгал солдатик.

— Не курю, — повторил я и для убедительности слегка развел руками, так и не вынув правую из кармана. При этом в кармане звякнула мелочь, и я подумал, что мог бы помочь пареньку хоть чем-то, хотя вообще-то не одобряю подобную благотворительность. Все равно ведь всю добычу отберут и поделят между собой двадцатилетние старички.

— А… Не курите? — дошло до парня. — Ничего. Я тоже. Вы… скажите, пожалуйста… — Он сделал два шага ко мне и почему-то понизил голос. — Вы… в компьютерах разбираетесь?

Странный вопрос. Даже дважды странный. Во-первых, сам по себе неожиданный, а во-вторых, потому что адресован мне, в двенадцать лет приобщившемуся к волшебному миру железа и софта.

Разбираюсь ли я в компьютерах? Да уж получше, пожалуй, чем этот новобранец в зенитно-ракетных комплексах. С завязанными глазами. За шестнадцать секунд. На восемнадцать частей. Главное, заранее ослабить пару-тройку винтиков на корпусе. Вот как я разбираюсь в компьютерах!

Вслух я, естественно, воздержался от хвастовства, только кивнул из-под зонта, одновременно пожав плечами.

— Само собой.

— Слава богу! — Надежда в глазах цвета зависшей над нами тучи сменилась возбуждением, граничащим с экзальтацией. — Вы не могли бы… Пожалуйста…