Русская фантастика 2010

— В море Уэдделла и… — Криер умолк, сердито сверля Энгерана взглядом. — Мариоль, вы давно готовились к визиту, верно? Ваш вопрос о помощнике океанолога на островах…

— И?.. — репортер ждал полного ответа.

— …на восток от Аргентины. Почти до Авроры.

— Есть еще одна запись. Не моя, — решившись, приоткрылся Энгеран. — Там эти твари сняты на суше. Они ходят. Ползают, довольно прытко.

— И вы это скрываете? — Казалось, доктор, обычно ироничный, легко подавлявший одним интеллектом, сейчас бросится на репортера и схватит его за грудки.

— Не моя, — повторил Энгеран. — Я должен получить согласие владельца.

— Антарктида… и Европа. — Доктор погрузился в раздумье. — Разные популяции?..

Пауза затянулась. Энгеран ждал. Криер уходил в экран, команда за командой: «Найти», «Файлы и папки», «Поиск в…», «Слово или фраза в файле». По мановению его пальцев открывались все новые окна, а он сличал и сравнивал. Увлекшись, стал машинально напевать, водя белой стрелкой:

Что же теперь — взять и повеситься?
Вроде не пил — так что же мне грезится
Добрый, маленький Кунла?

Струйки пота стекали по хребту и вниз. Энгеран чувствовал их щекотное движение и сидел не шевелясь. Наконец Криер вынырнул из бездн всемирной паутины:

— Да, у Антарктиды им раздолье — масса корма, мало помех. Если там начнут широко добывать нефть и газ…

— Может, они приплыли сюда, к нам?..

— Зачем? У членистоногих должен быть серьезный повод, чтобы мигрировать, по дну или вплавь. Скажем, нехватка нищи.

— Или торговля. — Куски мозаики сложились в уме Энгерана внезапно, как по наитию. Он увидел все вместе, и его охватил ужас.

«Только автомат Калашникова. Или глубинные бомбы. Или ядерные. Или яды, я не знаю. Океан, кругом вода. Потравимся все на хрен. Что нам делать, господи?»

— Ох, перестаньте, Мариоль! Идея подводной цивилизации нереальна. Без огня ее не построить. Мрак, холод, никаких посевов…

— Без огня? Катализ. Беспламенная химия. Представляете?

— Я не могу рассматривать такую тему, — сварливо отозвался доктор. — Когда вы договоритесь с владельцем второй записи?

— Ума не приложу. Через неделю, две… Но нам обязательно надо осветить вопрос о тварях в заливе. Люди должны это знать. «Кто предупрежден, тот вооружен» — помните? Давайте встретимся… дней через несколько и обсудим общую статью. Меня слушают, вас уважают — пробьемся. Сейчас я уйду, только ответьте: членистоногие могут эволюционировать?

— В теории для этого препятствий нет. Вы отсняли как раз результат эволюции, сильное, развитое существо. Оно явно обгоняет мечехвостов. Но разум!.. Для чего он подводным хищникам? Вдумайтесь!

— Как и нам — для того, чтоб выжить и стать царями природы. Кто кого? У них семь десятых планеты, они там под водой как под щитом — не видно, не слышно. И они — если факты не врут — уже нашли общий язык с кем-то из наших. Не с пауками. С людьми… А, кстати, вот еще вопрос: как справиться с фараоновыми муравьями? Одолели, такие противные…

Сбитый с толку мгновенной сменой темы, доктор моргнул, но быстро обрел обычную твердость:

— Вы можете уничтожить тараканов, а муравьев — нет.

— Почему?

— Потому что они действительно разумны. По-своему. Вы никогда не доберетесь до их мозгового центра, он слишком хорошо укрыт. Каждый раз вы отсекаете периферию. А тараканы хаотичны.

Энгеран покинул Криера, озадаченного до крайности, но и сам был подавлен.

«Могут ходить по земле. Наверное, недолго, но могут. Добывают тяжелую воду и меняют на платину. Как вызволить Лассу из Бордена?.. Уехать в горы… Да, от рек подальше. Реки — их дороги. Куда деваться? Кругом вода…»

Не успел он отойти на пару кварталов, как его поймала по телефону Муха:

— Котенок, когтистый, ты мне обещал! Мы идем на ярмарку Ракхи Пурнима?

Солнце жарило, словно открытая судовая топка. Энгеран ощущал себя кочегаром допотопного парохода — выжатым как лимон, полуголым, скользким от пота и черным от угольной пыли. Только котельной сейчас был весь город, раскаленный обезумевшим светилом и сухой до першения в горле.

Как нарочно, Муха втянула бойфренда в самое скопище народа. На набережных толпились, кричали, торговали, дули в дудки сотни коричневых людей. Их смех казался издевательским, выкрики — оскорблениями, беседы — преступным сговором. Они переглядывались, подмигивали друг другу, ухмылялись и цокали языками — все вишневые глаза на ярмарке провожали репортера и запоминали, чтобы передать своим, куда шагает этот опасный белый сахиб.

Маэнцы увлеченно вились и роились у палаток, вязкой массой ползли вдоль лотков, тянулись к товарам, изъяснялись с продавцами на каком-то исковерканном языке. Часть народа стеклась к низкому лодочному причалу, где важный брахман читал в мегафон заклинания и бросал в реку кокосовые орехи. Рядом поджарые чернявые молодчики в одних дхоти потрясали чучелами гухьяков на шестах. У Энгерана похолодело в груди — да, сомнений нет, вылитые твари из моря. Выпуклый панцирь, хвост, крючья лап, безобразные подобия голов.