Русская фантастика 2011

— Значит, вы сдадите меня полиции? — пробормотал я.

— Вы знаете, нет, — признался Шелдон. — Полиция ведь наверняка конфискует ваши деньги, а мне достанется дешевая газетная слава и пара долларов «за усердие, инициативность и храбрость при исполнении общественного долга». Так что нет, этот вариант мне тоже не подходит.

— Что же вы хотите сделать?

— Наказать вас и счастливо проматывать ваши миллиарды где-то на Венере.

И тут я понял, что он собирается делать.

— Но ведь тогда вы не получите ее сто пятьдесят миллиардов! — воскликнул я.

— И что же?

— Но сто пятьдесят миллиардов…

— Знаете, мистер Чарли Декс, а ведь вас именно это и погубило, — сказал Макги, качая головой. — Ваша алчность — она не знает границ. У вас на счетах в банках сотни миллиардов, а вы все шепчете «еще, еще, еще» и в итоге оказываетесь в полной заднице. — Он прошел к креслу у стены, развалился в нем, закинув ногу на ногу, и сказал: — Вы свихнулись, мистер Гарри Кэмбл.

Я похолодел. Он знал, кто я. Действительно знал.

— Я поднял ваше дело. У вас был отличный отец, но никудышная мать. Он зарабатывал, она лишь тратила. Он вкалывал, она пила и била вас. Вы любили их обоих… до тех пор, пока отца не застрелили. После его смерти мать бросила вас, укатив куда-то с богатеньким джентльменом на новеньком «Опеле»…

Мои кулаки невольно сжались.

— И вот с тех самых пор вы решили мстить вдовам. Всем, кто угробил своих богатеньких мужей. Вы не убивали их быстро. Вы выбрали долгий и кропотливый путь, чтобы лишить этих дамочек всего — потомства, денег… Вы планомерно устраняли их, не пачкая при этом своих рук, и богатели.

— Это называется «фэмилизм». Это мое хобби.

— Что? Фэмилизм? Никакого фэмилизма не существует. Есть альфонсы, вроде вас. Или маньяки, вроде вас. Но первые не стремятся убивать своих богатеньких жен, а вторым не нужны деньги. Так что вы, мистер Гарри Кэмбл, странная помесь первого и второго.

Дуло бластера смотрело мне в грудь.

— Я не скажу вам код своей карточки.

— За то время, что я слежу за вами, мистер Чарли Декс, я успел узнать его. Помните, во время нашей встречи в ресторане я погладил вас по волосам?

Я вспомнил.

— Так вот, тогда я прицепил к ним совсем крохотную пика-камеру, и с тех пор ни одно ваше действие не прошло для меня незамеченным. В общем, у меня есть все необходимые реквизиты, чтобы пользоваться вашими деньгами. Так что вы мне больше не нужны.

— Ах ты грязный ублю… — прорычал я.

Он выстрелил в меня. Луч пронзил мне висок, и я рухнул на пол как подкошенный.

Вот и все, мистер Гарри Кэмбл. Конец игре под названием «фэмилизм». Прощайте, миллиарды. Прощайте, дорогие особняки и машины. Прощайте, грязный ублюдок Шелдон Макги и предавшие меня Гебс и Петров.

Я ухожу навсегда.

Последним, что я увидел, было сосредоточенное лицо Макги, который, обтерев рукоятку бластера, вложил его в мою правую руку. После этого сыщик подмигнул мне на прощание, вытащил из висящих на стуле брюк мой бумажник, проверил, все ли карточки на месте, и, спрятав его в карман плаща, покинул мой дом.

В завтрашних юпитерианских газетах на первой полосе непременно будет заголовок типа «Мужество и преданность». В статье, расположенной ниже, доблестные репортеры расскажут читателям о храбром джентльмене, который прикончил ублюдка, порешившего его жену, после чего, не в силах пережить утрату, приставил бластер к собственному виску и нажал на курок.

А сто пятьдесят миллиардов достанутся глухой и слепой троюродной бабке из Арканзаса, которая в считаные минуты станет богатой и привлекательной красоткой, и очередной фэмилист, пригладив волосы, отправится покорять ее сердце…

Но это буду не я, а кто-то другой, более молодой и глупый, который в итоге не оставит после себя ничего. Даже настоящего имени на могильной плите. Потому что свет высшего общества слепит и делает нас идиотами.

Александр Шакилов Контракт-Я

Поздний ужин — по понятиям: никакой курятины, ибо курицу, как известно, топчет петух. Аньяш, женушка моя, однажды умудрилась-таки подсунуть мне окорочка под майонезом. Пришлось устроить легкий скандал с непринужденным мордобитием. Посему: йогурт — скоромное; свининка жареная — пока Аллах не видит; две тарелки борща — ну люблю я борщ; и три чашки кофе, чтоб лучше спалось. Поррядок! — и баиньки-баю; завтра ох какой денек предстоит тяжелый.

Завтра?

Сегодня!

Будильник бьет по пяткам, злобное устройство. Подъем — нехотя, лениво, сопя в две дырочки. Сигаретку в зубки, крестец на стульчак. Потом: умыться, побриться. Лаваш и плов — гор-рячие! — это на завтрак. Ай-я-яй, пальчик болит! Все, пора на работу. А не хочется. Спать хочется. А надо.

Шагом ма-а-арш-ш!!

И мы уже в офисе. Здрасьте, дорогие, рад, рад. И вы? Ну так взаимно, бывает, да уж, бывает, приятно, да-да, приятно.

Что? Оп-паньки! Уже ждут-с?!.

Присаживайтесь, угощайтесь, зайка, принеси нам чифирчику, Василий Петрович любят с молочком, да-с, любят, да-да, Василий Петрович, о-хо-хо, ну шутник, ну озорник, ну… А попочка у нее, Вы правы, ничего, у меня же вкус! — отменная малышка, сам выбирал, сам проверял, да-с.