Русская фантастика 2012

— Я не Ваня, я Андрей.

— Тогда заруби себе на носу, что меня Хамзат зовут. И только попробуй еще раз душманом назвать.

— Учту, когда похоронку буду твоим родным писать.

— Мертвые писать не умеют.

— Да ну тебя к черту.

Минут пять молчали. Потом Хамзат спросил:

— Эй, как там тебя… Андрей… Ты сам откуда?

— Тебе какая разница? Наверное, в мыслях уже Москву бомбишь.

— Что и как у меня в мыслях, это мое дело… Тебе, кстати, я с удовольствием башку бы отстрелил. А Москва что мне плохого сделала? Там и мои земляки тоже живут, между прочим. Да и не в этом дело. Я с мирными людьми не воюю. И бомбить никого не хочу.

— Правда не хочешь? — заинтересовался Андрей.

— Ну.

— А чего ж ты хочешь?

— Чтобы война прекратилась.

— И?

— Что «и»? Не тебе и не мне это решать.

— Сейчас — тебе и мне, — заметил лейтенант.

— А ты ему веришь?

Андрей задумался над вопросом чеченца. А ведь действительно, самое главное — можно ли верить этому ящеру. Пообещает он истребить боевиков, а сам начнет косить всех подряд. Но для этого ему лейтенант Павлов не нужен… В чем же дело? Почему все так странно и сложно?

Ночь пролетела незаметно. Может, это и не ночь была, в камере не поймешь. А утром зажегся свет, появился ящер с гостинцами. Хамзату он передал через открывшееся в стекле отверстие несколько «сникерсов» и пластиковую бутыль с мутноватой, пахнущей болотом водой. Павлову — запаянный в пластик сухпай и такую же бутылку воды.

— Ешьте, — почти ласково скалясь, подбодрил заклятых врагов ящер. — А я вам пока диспозицию объясню.

«Глумится, сволочь», — одновременно решили русский и чеченец, которым хуже горькой редьки надоели «сникерсы» и сухие пайки. Однако предложенную пищу начали поглощать с жадностью, завистливо поглядывая друг на друга. Хамзату хотелось мяса, лейтенант не отказался бы от сытного и сладкого батончика.

— Объясняй, — глотая мясные консервы, разрешил Павлов.

— У нас, во Вселенной, не то что у вас, — начал ящер, зловеще скалясь. — Демократия!

— Так и у нас демократия, — попытался объяснить лейтенант.

— Нет, у вас демократия так себе. А у нас — настоящая. Вот здесь, на этой захудалой планетке, куда я прибыл совершенно случайно, потеряв боевого товарища… Я имею силу, но не имею права. Чтобы иметь право, я должен получить ваше согласие помочь. Обрести союзника. И тогда я перед Галактикой чист.

— Ага, — удовлетворенно кивнул Андрей. Все вставало на свои места — если инопланетянин не врал, конечно.

— Кто из вас станет моим союзником — решать мне, — объявил ящер. — Так что вы сейчас будете меня заинтересовывать. И тогда я приму решение… И решение это будет принято максимально демократично. Каждому из нас… Чувствуете — из нас! Я даже готов вас посчитать равными себе! Хотя мое развитие, естественно, ушло далеко вперед… Каждому из нас я дам третью часть ключа на управление кораблем. Тот, с кем я договорюсь, на чью сторону стану, получит возможность отдавать команды. Точнее, подтверждать мои команды. После этого я стану лучшим другом русских спецназовцев. Или чеченских боевиков. Кошмаром для другой стороны. Поняли?

— Да, — хрипло выдохнул Хамзат.

— Понятно, — хмыкнул Андрей. — А команды-то как отдавать?

— Устно. Большинством голосов. Компьютеру. Думаю, первой командой будет отправка кого-то из вас за борт. А потом уж мы договоримся. Все ясно?

— Яснее не бывает, — кивнул лейтенант. — А тебя-то как звать, хозяин? Так и не познакомились.

— Зовите меня Хан, — заявил ящер.

— На чеченское имя похоже, — хмыкнул Хамзат. — У меня товарища одного так звали. Сокращенно от Висхан.

— Теперь впечатляйте меня, — предложил инопланетянин. — Проявите фантазию! Имейте в виду, воевать я люблю. Воевать безжалостно и беспощадно! Начнем с чеченца… Они, как я слышал, тоже войну любят и долгое время ею жили. А русские слишком миролюбивы. Но, может, лейтенант сможет доказать мне, что это не так?

«Заманивает или проверяет? — лихорадочно думал тем временем Хамзат. — Типа, на испуг берет…»

Всерьез отнестись к словам ящера у Хамзата никак не получалось. Слишком уж театрально изъяснялся инопланетный гость. И много обещал. А кто много болтает, мало что может на самом деле.

Но если это проверка, то какая реакция будет правильной? Возмутиться, заявить о миролюбии? Или, наоборот, предложить самые радикальные меры? Проверить можно было только одним путем.

— Ну че, штаны обмочил, что ли? — противно ухмыльнулся ящер, подгоняя побелевшего от гнева боевика с ответом.

Эх, была не была, решился Хамзат и дал волю самой разнузданной фантазии. Тебе нужны жертвы, крокодил? Что ж, будут!

Боевик повернулся лицом к пришельцу, оказавшись боком к федералу, и вдруг, неожиданно для последнего, подмигнул ему. Лейтенант оторопело моргнул.