Русская фантастика 2012

— И я о том же, — сказал Капустин. — Мы здесь пассажиры. Я хоть могу контакты зачищать и освещение ремонтировать, а пилоты могут только таращиться в мониторы.

— Пассажиры… — Макс глянул на монитор. — И пассажиры, между прочим, третьего класса. Первый класс — вон там. Девочка та в первом классе, толстяк тот придурошный и сексуально озабоченный. Десять тысяч пассажиров первого класса, и семь штук — третьего.

— Плюс четыре наблюдателя, — напомнил Капустин.

— Это проблемы наблюдателей, — поднял палец Макс. — Они могли бы лететь с колонистами, получать все удовольствия и не занимать нашу кают-компанию под свое оборудование. И, кстати, о наблюдателях… Я мог бы еще любоваться феминой, если бы ты меня не торопил.

— Мог, — кивнул Капустин. — Но зачем? Полчаса на загар, потом она нырнет в бассейн, проплывет от стенки до стенки три раза, выберется на берег, вытрется-оденется и уйдет получать дополнительное образование. Что там она постигает? Медицину?

— Медицину.

— А в жилых отсеках камер наблюдения нет.

— Но целых полчаса… — Макс вздохнул, помолчал и неожиданно даже для себя сказал: — Я их ненавижу.

— Камеры наблюдения?

— Нет. Наших пассажиров первого класса.

— Честно?

— Честно.

— Хочешь об этом поговорить? — спросил Капустин с интонациями Марка Флейшмана. — Расслабься, успокойся и дай себе возможность выговориться…

— И нечего тут выговариваться, — голос Стояна от входа прозвучал резко, инженер и пилот вздрогнули и оглянулись на вход.

Руководитель группы наблюдения стоял на пороге и с доброй улыбкой рассматривал Макса и Капустина. Как подопытных мышек рассматривает добросовестный экспериментатор.

— Доброе утро, — сказал Макс.

— Доброе утро. — Стоян подошел к свободному креслу второго пилота и сел. — Значит, вы их тоже ненавидите.

— Что значит — тоже? Я их просто ненавижу.

— Даже ту самую фемину? — приподнял бровь Стоян.

— А подслушивать — нехорошо.

— А подглядывать?

— Вас я тоже ненавижу. Но поскольку вы вечно крутитесь рядом, то я могу однажды и не выдержать, — буркнул Макс. — Вам оно нужно?

— Почему нет? Вы броситесь на меня в драку, я вам надаю в ответ. Вы ведь пренебрегаете тренажерами, господин первый пилот. А я — нет. Это не считая того, что я с десяти лет занимаюсь боксом…

— А кто сказал про драку? — вмешался Капустин. — В таких тесных и теплых компаниях, как наша, лучше поддерживать хотя бы видимость хороших отношений. Один мой знакомый рассказывал, что три месяца полета с удовольствием плевал в тарелку напарника.

— И тот не заметил? — спросил Стоян.

— Но ты же не заметил! — Макс довольно засмеялся, Капустин подхватил.

Они даже хлопнули друг друга по рукам — все-таки стоило столько времени удерживать в себе старый розыгрыш, чтобы вполне удачно его применить. Жаль, что без зрителей, но тут лучше было не перегибать — прилюдного унижения Стоян мог и не простить. Были прецеденты.

— Смешно, — скучным голосом сказал Стоян. — Старо, но смешно. Но, возвращаясь к вашей ненависти…

— К вам?

— К пассажирам. Вы, Максим, только что сказали…

— Я знаю, что сказал.

— А на прошлой неделе нечто подобное заявил техник Бронислав Синицкий, ремонтируя вышедший из строя душ. А месяц назад, приблизительно, естественно, в негативном отношении к пассажирам признался Карл Холек в разговоре с Мусой Джафаровым, и что показательно, тот не возражал. Вот как вы, Илья, — Стоян вежливо наклонил голову в сторону Капустина. — Таким образом, пока только Ян Хофман, уважаемый командир транспортного корабля «Ковчег», не был замечен в негативе по отношению к колонистам. Мы с Флейшманом прикинули, что это он просто более скрытен, чем остальные члены экипажа.

Стоян сделал паузу, давая возможность собеседникам осознать всю глубину оскорбления. Макс кашлянул. Капустин запустил тестовую программу и стал внимательно смотреть на диаграмму.

Руководитель наблюдателей ждал, подперев щеку указательным пальцем. И делал это так выразительно, что Макс просто физически ощущал, как ожидание начинает душить. Краем глаза он посмотрел на инженера, рука того была сжата в кулак так, что костяшки пальцев побелели.

— Итак, — Стоян улыбнулся. — Вы ненавидите пассажиров. Почему?

— Пошел ты, — пробормотал Макс.

— Нет, я могу и пойти, но вы же сами прекрасно знаете, что согласно инструкции я имею право потребовать у командира внеочередного обследования любого из членов экипажа. Недельки мне вполне хватит, — улыбка Стояна стала приторной. — Будем обследовать или вот так, просто поболтаем?

— Поболтаем.

— Вот и славно. Илья тоже примет участие.

— Прям горю от нетерпения, — сказал Капустин.

— Тем более. Итак, почему вы ненавидите колонистов?

— А я этого и не говорил, — возразил Капустин.

— Не говорили. Но ведь ненавидите?

Капустин помолчал.

— Отвечайте, Илья! — потребовал Стоян. — Ненавидите?

— Ну… возможно, не так категорично, но… — Капустин посмотрел на Макса. — Да, ненавижу, если вам нужна именно эта формулировка.