Русская фантастика 2017. Том 1

Наверное, я прошел не больше двух километров, когда в темноте замелькали цветные отблески мигалок. Охранники все-таки подняли тревогу. Я оглянулся на приближавшиеся вездеходы. Их было три. Многовато для поимки одного малолетки, сбежавшего из лагеря. Наверное, стоило бы задуматься, из-за чего, собственно, такой переполох. Меня-то уже можно было считать списанным на те самые «допустимые потери». Но мной по-прежнему руководил лишь один назойливый мотив: ничто не должно мне помешать. Не колеблясь, я свернул с дороги и вошел в лес – едва ли не худшее место для любого Подземного, однако теперь и это не имело значения.

Лес был мертвым. Сушняк громко трещал под ногами, и я затаился, пока вездеходы не проехали мимо. Даже недолгой остановки хватило, чтобы снова почувствовать удушье и бешенство неодолимой силы, принуждавшей двигаться дальше. Двинулся. Что-то капнуло мне на лысину – это начал накрапывать дождь. Постепенно он усиливался, и вскоре я промок до нитки. Абсолютная безнадежность движения наугад и в полной темноте меня не останавливала. Рано или поздно это должно было закончиться по одной из десятка причин. И закончилось.

Внезапно в лицо плеснул световой кислотой фонарь, ослепивший меня на несколько секунд. Но и до того я шел вслепую, поэтому продолжал идти. После первого удара я не вырубился, однако с ног меня свалили. Я еще пытался ползти, цепляясь за землю и ломая ногти. Успел прозреть и увидеть нападавших. Это были выродки.

Если правда то, что о них рассказывали, меня ожидала не самая быстрая и очень мучительная смерть. Вот тут-то страх вернулся, ошпарил, будто струя кипятка из пробитой трубы. «Что я здесь делаю?» – раздался единственный жалкий вопрос в пустой голове. Как писк раздавленной мыши. Поздно спрашивать. Вместо ответов последовало, кажется, еще пять или шесть ударов. Может, больше.

Все погасло снаружи и внутри.

* * *

Я очнулся, и с ощущением тела пришла животная радость: как ни странно, я до сих пор жив, существую одним куском и даже не слишком мучаюсь. Во всяком случае, конечности при мне и я не истекаю кровью. Но едва я осознал свое положение, радость улетучилась, сменившись обреченностью. Темной волны, гнавшей меня куда-то, больше не было; осталась грязная пена, не обещавшая ничего хорошего. Разочарование. Жалость к себе. Презрение. Таких придурков еще поискать…

Руки были связаны за спиной. Я лежал, уткнувшись лицом в земляной пол. Не совсем земляной – кое-где были разбросаны кучки навоза. Нюх притупился. Не уверен, что дерьма не было и подо мной. А чего ждать от выродков? По правде говоря, я ждал гораздо худшего.

С хрустом в окоченевшей шее приподнял голову. Где-то за углом чадила лампа, бросая на стены колеблющийся свет. Я находился в тесной конуре с дощатым потолком. Местами сквозь щели просачивалась вода. Три стены были сложены из шлакоблока, четвертую заменяла металлическая решетка. Похоже на стойло для скота, переделанное в камеру. Нечто подобное я видел в каком-то старом фильме. За решеткой, на расстоянии в несколько шагов, виднелась еще одна камера. Кажется, пустая.

Я повернулся на бок, поджал ноги, затем кое-как встал на колени. На большее не хватило. Голова раскалывалась, спазмы резали живот, и меня шатало от слабости. С большим трудом, перемещаясь на коленях, я приблизился к решетке. Увидел проход и ряд камер на противоположной стороне. В той, что была правее, кто-то сидел, привалившись к стене, с закрытыми глазами. Или, вернее, с заплывшими от ударов. Судя по длинной фигуре и одежде, это был Верхний. Безнадежно испорченный дорогой костюм, разбитая и распухшая до неузнаваемости рожа, грязь и засохшая кровь. На шее висела кислородная маска, которую я разглядел благодаря светоотражающему смайлу. Маска издевательски ухмылялась из-под окровавленного рта. Тот самый инспектор? Я был слишком подавлен и напуган, чтобы думать о нем и о том, что означает его пребывание здесь. Выродки пытали его – мне этого было достаточно. И это меня доконало.

В проходе раздались шаги. Я упал набок и прикрыл глаза, словно дурацкое притворство могло отсрочить неизбежное. Лязгнул замок. Ко мне в камеру вошли двое выродков. Я смотрел на них из-под век. Босые, полуголые, истощенные на вид. Да, им есть за что нас ненавидеть, но это как-то не утешало. Один из них пнул меня ногой. Боль напомнила и о последствиях других ударов, нанесенных раньше. Невозможно терпеть, поневоле взвоешь. Выродки поняли, что я в сознании. Схватили меня и поставили на ноги.

Ну вот, сейчас и начнется. Я едва не обделался. Наверное, было нечем. Я не хотел подыхать, несмотря на полную безнадегу. Если бы я мог отключить эту крысиную возню в голове, лишавшую меня воли, мне, возможно, было бы легче умереть. Но прежде чем умереть, кажется, придется помучиться. Многочисленные видео доказывали, что выродки не упустят случая поразвлечься…