Русская фантастика – 2019. Том 1

Оно везде – в волосах, в носу, на кончиках пальцев, трепещет где-то под ребрами и пытается вырваться через босые пятки. Солнце обнимает ее и прижимает к себе, ко всему миру.

– Майям, Майям! – заразительно смеется солнце.

Марьям чувствует, как на ее губах пляшет улыбка.

* * *

– Добро пожаловать в Африку, – говорит мама.

– Добро пожаловать, – вторит ей папа.

Тепло. Оно везде. Оно везде – в волосах, в носу, на кончиках пальцев, трепещет где-то под ребрами и пытается вырваться через пятки. Тепло обнимает ее и прижимает к себе, к всему миру.

– Это… – пытается понять Сашка. – Солнце?

«Майям, Майям!» – начинает звучать в ее ушах. Сашка тянет руку к тому, что могло бы говорить – и понимает, что это везде.

Отец – она узнает его пожатие – перехватывает ее руку.

– Сюда, – говорит он. – Песок.

Под пальцами хрустит и сыплется. Чуть покалывает кожу и, щекоча, забивается под ноготь.

«Лягушшшшшонок, – шуршит песок. – Лягушшшшонок».

Чуть позже, с дуновением – это же называется ветер, да? – приходит чуть терпкий и пронзительно свежий запах. И Сашка понимает – в джунгли пришел сезон дождей.

«Только по лужам не бегать! – предупреждает сезон дождей. – Полные сапоги наберете».

«Покорми птиц. – Вместе с клекотом птиц над головой приходит тихий усталый голос. – Покорми. Зима скоро, им еще лететь через океан. Покорми их – а может быть, кто-то нашего папу в его путешествии покормит».

Упругий и напористый рык разрывает остальные звуки – и вместе с ним эхом врывается негромкое ворчание и бормотание: «Я злой и страшный желтый лев, я съем вас вместе на обед… ну я так не играю!»

Свет заслоняет огромная тень – она покачивается и негромко трубит, и в этом трубном гласе прячется удивление. «Этот корабль такой большой… он точно сможет подняться и полететь с нами в космос?»

…Под ладонью волнами перекатывался мягкий ворс – и весело лаяла собака, которую кто-то кликал «Дружок» и учил приносить тапки.

Ноздри щекотал запах кофе – неужели он – или оно – так всегда пахнет? – и стучала ложечка в чашке, и суровый мужчина осведомлялся, точно ли к третьей паре.

Шею трогали шелковистые губы – и совсем рядом с ними какой-то мальчонка испуганно ныл и спрашивал, не плюнет ли верблюд…

– Так много людей, – говорит Сашка.

– Где? – удивленно спрашивает мама. – Мы тут только втроем.

– Так много людей, – повторяет Сашка. – Так много людей в этой Африке…

* * *

Пробы воздуха, воды и почвы, проверенные на тридцать первый раз всеми возможными методами и способами, неуклонно утверждали одно и то же: эта планета абсолютно пригодна к обитанию в большинстве ее областей.

Капитан дала приказ погрузить три четверти населения корабля в анабиоз с возможностью досрочного выхода – и опуститься на планету.

Посадка была мягкой – тряхнуло лишь чуть, когда второй пилот от волнения выпустил стойку раньше на пару секунд, и та зацепила край каменной гряды. Возможно, даже никто, кроме капитана, и не заметил-то эту небольшую вибрацию.

Еще полчаса – долгих, томительных полчаса – на то, чтобы улеглись поднятые песок и пыль – их же можно было так называть, да? – чтобы стабилизировался радиационный фон, и на тридцать второй раз из лаборатории доставили анализы воздуха, воды и почвы.

Наконец трап опустился.

И первые люди сделали шаги по поверхности еще никогда не видавшей их планеты.

Капитана выкатили в коляске – несмотря на то, что по кораблю последние десять лет она передвигалась на антигравитационном кресле, ступить – если так можно сказать – на новую планету она захотела именно в этом древнем, зачем-то и для кого-то захваченном еще с Земли монстре.

– Капитан, ученые передают право дать название этой планете вам, – наклонился к ней первый помощник.

– У меня была ферма в Африке, у подножия нагорья Нгонг… – прошептала она.

– Что, капитан?

– Африка, – громко сказала она. – Я нарекаю ее Африкой.

Первый помощник с удивлением обвел взглядом пейзаж.

В ослепительно, невозможно голубом небе светило три фиолетовых солнца. На горизонте поднимались белые, сверкающие так, что глазам было больно, – анализы говорили, что это чистая соль, – многокилометровые пики.

Это никак не напоминало ему то, что он видел в документальных фильмах и книгах об Африке.

– Африка? – неуверенно переспросил он.

Она кивнула.

– Хорошо, – ответил помощник. – Я передам им.

– У меня была ферма в Африке… – совсем неслышно шепнула она, когда все шаги удалились.

Тепло. Оно везде. Оно везде – в волосах, в носу, на кончиках пальцев, трепещет где-то под ребрами и пытается вырваться через пятки. Тепло обнимает ее и прижимает к себе, к всему миру…

На горизонте садились три фиолетовых солнца. Белые пики погружались в лиловую темноту.

А капитан сидела в кресле и прислушивалась к голосам, которые вновь – как сто три года назад – наполняли ее и мир вокруг. Она дарила этот новый мир им – и их дарила этому новому миру.

Она прибыла в свою Африку.

В их Африку.