Русская и советская кавалерия. Русско-японская, Первая Мировая, Гражданская

Стремясь к заманчивым холмикам, казавшимся сухими, взводы рассыпались по топи. Часть их свернула за ротмистром Раевским по проселочной дороге в проселок, а остальные продолжали движение под беглым огнем германской батареи – в северо-западном направлении. Попадая в болото, снаряды рвались плохо. Тем не менее появились раненые. Под непрестанным огнем батареи, под звуки шлепающихся в болото снарядов, эскадрон медленно продвигается по болоту. Шли шагом – ведь болото по брюхо лошадям.

Гусары часто получали «душ» от недолетов и перелетов снарядов, которые зарывались в болоте. После большого перехода и бессонной ночи лошади и люди ослабели. Ослабли и подпруги – многие гусары переворачиваются под брюхо лошадей. Шинели промокли и затрудняли движение потерявшим лошадей спешенным гусарам. Снарядный стакан попадает в круп кобылы Алла штабс-ротмистра Волкова. Человек и лошадь падают. Кобылу медленно затягивает болото, а к офицеру пробирается его вестовой Ковалев. Гусар берет штабс-ротмистра к себе, и вдвоем на одном коне продолжается борьба с топью. Лошади поручика Тирана и ротмистра Раевского также были убиты неразорвавшимися снарядами. Лошади, бредущие по брюхо в вязком болоте, подходя к осушительным канавам, не могут перескочить последние с места, падают в вязкое топкое дно канавы и, оставаясь лежать, затягиваются топью и исчезают. Безлошадные гусары по болоту ползут, и некоторых уже не видно на поверхности.

Батарея осыпает снарядами поселок и луг, но, так как снаряды все так же зарываются в болото, потери от артогня незначительны. Шрапнельной пулей в спину ранен гусар Макаров – и штабс-ротмистр Волков делает ему перевязку, предварительно обработав рану йодом.

Часть лейб-гусар с корнетом Кисловским стала выбираться за деревню, на, как казалось, «сухие» места – где еще больше завязали. Конь корнета ловко шел по болоту, но, ошеломленный постоянными плевками снарядов почти у самых ног, запнулся. И Кисловский вместе с седлом съехал ему под брюхо. Оказавшись не в состоянии поправить седло, офицер повел коня в поводу – до «закрытия» или «твердой почвы». Ни того ни другого не оказалось – за кустами оказалась еще большая топь. Впереди оказалась канава, переходя которую Кисловский увяз по пояс, бросил коня и, не без труда, еле выбрался один.

Рядом получил ранение гусар Марьин: снаряд угодил в лошадь, а осколок – в гусарскую ляжку. Корнет Кисловский вытащил солдата на сухое место.

Князья Гавриил и Игорь Константиновичи, бывшие на 4-м взводе, в хвосте эскадрона, после команды «врозь» остановились, пропустили всех людей взвода и после последнего взяли направление вправо от поселка. Ротмистр Раевский в это время шел на поселок по дороге. Конь Гавриила Константиновича, чтоб выйти на дорогу, должен был перепрыгнуть канаву, но стал вязнуть. Князь слез с коня и перевел его через канаву. Когда он уже подъезжал к домам поселка, вольноопределяющийся Эрдели сообщил ему о том, что Князь Игорь Константинович остался позади – пешим перед канавой.

Гавриил Константинович со своим вестовым Манчуком и Эрдели повернули обратно. Близкий разрыв шрапнели чуть не отбросил их назад, но они снова с новой энергией бросились на помощь князю Игорю. Князь ходил совершенно один по ту сторону канавы, держа в поводу свою любимую лошадь, и, видимо, не знал, как ему поступить. В это время слева показался идущий рысью германский уланский разъезд. Он был так близко, что были ясно видны бело-черные флюгера пик. Гавриил Константинович стал торопить брата перейти канаву – иначе неизбежен плен. Игорь Константинович попытался обогнуть канаву слева, но стал вязнуть и медленно погружаться в топь вместе с лошадью.

Гавриил Константинович взял лошадей Манчука и Эрдели, которые пошли на помощь князю Игорю. Когда, завязая сами и напрягая все силы, они дошли до князя, Игорь Константинович стоял, уже затянутый в болото до самого подбородка… Над топью торчали только поднятые руки и голова. Лошади уже видно не было. Схватив утопающего за руки, Манчуку и Эрдели удалось кое-как его вытянуть – и они пошли пешком к дороге. Гусар Картович дал Игорю Константиновичу своего коня, а последний посадил Картовича к себе на переднюю луку. Гавриил Константинович взял к себе в седло безлошадного гусара по имени Рябых – и вся компания двинулась к поселку.

Эскадрона в поселке уже не было. «Княжеская» группа стала собирать отдельных гусар, потерявших в болоте лошадей и выходивших на дорогу, и затем взяла направление на предполагаемое местонахождение русских войск. Болото было пройдено около 14 часов. Преодолели легкий обстрел по дороге и, наконец, встретили казака. Стало сразу легче на душе. Дальше вышли на свою пехоту, оказавшуюся одним из полков 29-й дивизии. В пехотном полку они были крайне радушно встречены и накормлены. Были так голодны, что, по воспоминаниям Князя Гавриила, он съел пять тарелок супа.