Русская идея как философско-исторический и религиозный феномен

Нельзя сказать, что идеи советской власти канули в Лету. Они почти всю войну для многих оставались мотивом в жестокой, невиданной для истории России борьбе за спасение государства. Эти идеи консолидировали народ и мобилизовали сотни тысяч граждан для решения тяжелейших задач военного времени. По истечении времени эти идеи вновь девальвировались. Таким образом, в экстремальных условиях может происходить определенная деформация национальных идей.

В чем же критерий истинного национального сознания, его признаки?

Высказываясь гипотетически, оставляя читателю возможность осмысливать и дополнять изложенное. Прежде всего – о критерии. Если общественное сознание – совокупность (может быть, система) идей, теорий, воззрений, социально-психологических состояний (настроений, переживаний, чувств, социокультурных ориентаций и т. д.), выражающих жизнь общества во всех его сферах, то как быть с национальным сознанием, его сутью и местом в общественном сознании? Имеет ли национальное сознание право на относительный и самостоятельный статус в системе общественного сознания и есть ли для этого основания?

Иными словами, в чем состоит относительный критерий национального сознания? На мой взгляд, критерий должен прояснить: 1) каково своеобразие национального сознания; 2) какое место оно занимает в общественном сознании; 3) как соотносятся национальное сознание и национальная идея; 4) в чем специфика национальной идеи.

Выявлять своеобразие национального сознания правомерно, соотнося его с понятием нации, возможное определение которого давалось выше. Это территориальная, социоэтническая, языковая, социокультурная общность людей, способная самоопределяться в духовно-нравственном отношении и относительно автономизироваться для овладения признаками цивилизации. Об этих признаках речь шла во второй главе данной работы.

Сказанное позволяет заключить: критерий национального сознания состоит в его способности отразить и выразить тенденцию относительного обособления от государства и государственной политики.

И, наконец, возможная черта национального сознания прогрессивной направленности – его религиозная составляющая. Для такого национального сознания в принципе немыслим религиозный вакуум. Даже в эпохи ранних цивилизаций позитивное религиозное сознание в различных языческих вариантах являлось качественной составляющей национального сознания. И в этом важнейшее доказательство возможной обособленности национального сознания от государства и политики.

Отсюда и представление о месте национального сознания в общественном сознании. Национальное сознание и по своей природе (адекватное отражение и выражение феномена нации), и по относительному обособлению от государства и его властных структур объективно и логически не предназначено отражать все основные сферы общества (политика, экономика, мораль, искусство, право и т. д.), его государственно-политический курс, в том числе и в международных связях и отношениях.

Другое дело, что в определенных исторических условиях, тем более экстремальных, диапазон национального сознания способен к расширению и углублению. Великая Отечественная война тому пример.

Хочется пояснить отмеченную выше особенность своеобразия национального сознания – относительную обособленность его от государственной власти и властных структур. Речь идет о способностях национального сознания развиваться вне прямой связи с государственно-политической властью и приобретать относительную от нее автономию.

Одним из возможных примеров может, на мой взгляд, служить динамика национального сознания Германии после прихода к власти Гитлера (1933). До этого национальное сознание немцев находилось во власти тотального унижения – после Версаля Германия была отодвинута на периферию Европы, а немцы потеряли статус ведущей европейской нации. Национальное сознание большинства немцев пребывало в глубоком кризисе и, возможно, в ожидании социального чуда по возрождению былых высот. Представляется, что Гитлер спланировал глобальную суперреакционную стратегию Третьего рейха, опираясь прежде всего на подавленное национальное сознание немецкого народа, подспудно жаждущего реванша. Чудовищные идеи германского национал-социализма, устремленные к мировому господству арийской (немецкой) расы на основе порабощения и уничтожения многих народов мира, загипнотизировали значительную часть населения Германии.