Русская Индия

Архиепископ для Индии и Цейлона — Джонсон (The Right Reverend Lord Bishop & Metropolitan) благословляет трапезу. Рядом с наследником садятся вице-король и Бенгальский генерал-губернатор. В конце обеда провозглашаются тосты за государя императора и ея величество «Queen Empress», за августейших путешественников. Трудно себе представить банкет оригинальнее и знаменательнее того, на котором мы сегодня присутствуем. В оправе восточного великолепия, среди неслышно скользящих бесчисленных слуг-инородцев, фактически правящая Индия чествует прибытие высокого гостя, почерпающего ежедневно на пути разностороннейшие данные об искусстве европейцев распоряжаться Азией, о ее великом прошлом и неопределенном будущем, о задачах истинной мировой культуры на Востоке.

«Виктория Терминус» в наши дни

…В Индии давно уже отличается некоторым влиянием армянский элемент, никогда не порывавший духовных связей с Эчмиадзином. При каждом избрании католикоса в пределах России есть голос и от его единоверцев с Ганга. Кавказ и наше государство вообще в интересах торговли давно углубились в Азию и заняли во многих краях видное экономическое положение. Но преобладающим из племен с кавказской кровью в Индии всегда были армяне. В качестве плантаторов (особенно в области разведения и сбыта индиго) потомки Гайка разбрелись по целому полуострову, основали по цветущей колонии. И в Калькутте возникла таковая в 1724 году. Калькуттская духовная чади Эчмиадзинского патриарха, осознавая значение для них России, захотели в 1891 году, при проезде через Бенгалию наследника цесаревича, хоть что-нибудь принести в дар его императорскому высочеству, и пользовавшийся авторитетом среди них единоверец археолог-любитель Мелек-Беглар заказал с этой целью модель знаменитого храма в Будда-Гайе.

Мадрас

Том II, часть I

…Отбыв 23 января с бомбейской главной станции «Victoria Terminus»[7] в 10 ч. вечера, августейшие путешественники через Калиан и Пуну направляются Декканом на Кальбаргу; в Гайдарабад, где правит могущественный Низам, почему-то решено не ехать, хотя это оригинальный центр и лежит у дороги.

…Рельсовый путь заметно спускается к морю. Плоский песчаный берег, низкие возвышенности за ними: Мадрас. Губернатор — лорд Уинлок, власти, почетный караул, масса разодетых туземцев ожидают наследника цесаревича, между прочим, радостно встречают его путешествующие по Индии князь А. Г. Щербатов с женою, урожденною O.A. Строгановой.

Южная Индия

Том II, часть I

…Мы положительно находимся в стране, где далеко не проведены и пока, пожалуй, неопределимы связь и грань между явлениями совершенно естественного порядка и теми, которые на европейский взгляд отмечены признаками чудесного. Оттого-то именно в Индии, по инициативе одной много видевшей и много знавшей русской женщины (Е. П. Блаватской) зародилась мысль о возможности и необходимости основать целое общество теософов, искателей Истины в широчайшем смысле слова: с целью избирать адептами людей всякой веры и расы, глубоко вникать в сокровеннейшее учение восточных религий, привлекать азиатов к искреннему духовному общению с образованными иностранцами, поддерживать таинственные сношения с разными верховными жрецами, аскетами, чародеями и т. п. Здесь, у Мадраса, в предместье Aaiap (у маленькой реки того же названия) Блаватская учредила центр нового оригинального братства. Деятельным помощником и другом нашей талантливой соотечественницы, приобретшей в России литературную известность под именем Радда-бай, явился американский полковник Олькот. Огромное число разветвлений мадрасской теософической ложи возникло в Азии, и в Америке, и в Европе. Несколько органов периодической печати специально посвятило себя констатированию необъяснимых психических феноменов из области иогизма, т. е. магических актов воли человека, для которого условия пространства и времени перестают существовать. Блаватская вызвала бурю обличий в парламенте, чуть ли не в силу подозрительности англичан должна была навсегда покинуть преисполненный чудес и столь полюбившийся ей полуостров, но искусство ее вызывать к себе бескорыстную симпатию и преданность туземцев, их смутная жажда сплотиться под знаменем этой странной северной женщины из народа, радикально чуждого Альбиону, ее постоянные разъезды по стране ради сближения с волхвами и в попытках быть допущенной к разным заветным тайнохранилищам браминов и джайнистов — все, вместе взятое, создало ей исключительное положение, какого с давних пор никто и нигде не занимал (пожалуй, начиная от тех отдаленно-блаженных дней, когда ясновидящие старицы на рубеже истории говорили со своими первобытно мыслящими единоплеменниками на вещем языке богов!). Для Индии настоящего и будущего Е. П. Блаватская не умерла и не умрет.