Русская история. Том 2

Но население росло быстрее, чем производство хлеба, и уже 80-е годы дают нам картину голода, напоминающую конец XIX столетия. «Московская, Калужская, Тульская, Рязанская, Белогородская, Тамбовская губернии и вся Малороссия претерпевают непомерный голод, — писал Щербатов в начале 1788 года, — едят солому, мякину, листья, сено, лебеду, но и сего уже недостает; ибо, к несчастию, и лебеда не родилась, и оной четверть по четыре рубля покупают. Ко мне из Алексинской моей деревни привезли хлеб, испеченный из толченого сена, 2 из мякины и 3 из лебеды. Он в ужас меня привел, ибо едва на четверть тут четвертка овсяной муки положена. Но как я некоторым и сей показал, мне сказали, что еще хорош, а есть гораздо хуже»[149]. Цифры того же Щербатова показывают нам, каким темпом и до каких неслыханных прежде размеров поднимались хлебные цены. У Гжатской пристани, главного отпускного «порта» для восточной части Смоленской и западной — Московской губерний, а также для Калужской провинции, платили за четверть ржи:

в 1760 году — 1 рубль 86 копеек;

в 1763-м — 1 рубль 95 копеек;

в 1773-м — 2 рубля 19 копеек;

в 1788-м — 7 рублей.