Русская история. Том. 3

Фронт русской внешней политики окончательно поворачивает на запад; набеги крымцев, в XVI веке еще серьезно беспокоившие центр, в XVII веке интересуют только население южного рубежа и становятся местным явлением. Вопросы жизни и смерти русского торгового капитализма решаются на берегах Балтийского моря и на Днепре. Здесь в первой половине столетия продолжается тот «отлив», который наметился к концу Ливонской войны (см. предыдущую табл.). Торговый капитал и выдвигаемые им правительства (Борис Годунов, 1598–1605; Василий Шуйский, 1606–1610; Михаил Романов, 1613–1645), схваченные с тыла восстанием эксплуатируемых масс или связанные необходимостью ликвидировать последствия такого восстания, не только вынуждены отказаться от наступления, но сдают одну позицию за другой. К 1610 году поляки занимают Москву, шведы — Новгород; на московском престоле оказывается на пару лет польский королевич. По Столбовскому миру с Швецией (1617) Московское государство получает обратно Новгород, но оказывается совершенно отрезанным от берегов Балтийского моря. По Деулинскому перемирию с Польшей (1618) Москва теряет Смоленск; с этой стороны государство Романовых возвращается к границам XV века. Первая попытка реванша кончается неудачей (нападение на Смоленск и Поляновский мир, 1634). Дела начинают поправляться, когда восстание эксплуатируемой массы охватывает восточные области Польско-Литовского государства (восстание Хмельницкого, см. последний столбец справа). Московские войска быстро завладевают всей Белоруссией и доходят до Вильни (1654); одновременно возобновляется борьба и с Швецией, причем двух фронтов для Московского государства оказывается слишком много; после неудачной осады принадлежавшей тогда шведам Риги здесь дело кончается вничью (Кардисский мир, 1661). Зато Польша, в то же время разгромленная Швецией, не только должна была возвратить Смоленск, но и уступить весь левый берег Днепра и даже Киев (Андрусовское перемирие, 1667). Конец века отмечен опять поворотом на юг, но уже более против Турции, чем против Крыма (взятие Азова, 1696).

Главные события внутренней истории

Отлив населения на восточные и юго-восточные окраины, в связи с хищническим хозяйством первых «предпринимателей» — помещиков, приводит к быстрому истощению земли и колоссальному сокращению пашни в центральной России. Непосредственным результатом были неурожаи и голод, 1602–1604. На их основе развиваются, с одной стороны, безудержная хлебная спекуляция (где в последний раз ярко выступает церковный капитализм) и самые дикие формы закрепощения голодающего населения, с другой — массовый побег более стойких элементов крестьянства на «вольные» земли. Отношения между московским правительством и вольной казацкой колонизацией обостряются, как никогда раньше. Попытка «взять в руки» казаков (постройка Царева-Борисова у самой окраины донских поселений) ускорила взрыв. Казацкая революция пошла под знаменем «настоящего царя» Дмитрия Ивановича (будто бы сына Грозного) против узурпатора Годунова, 1604). Смерть Бориса (13 апреля 1605) и гибель его династии открывают эру новой политики («крестьянское законодательство» Димитрия — ограничение кабального холопства и смягчение указов о беглых). Боярско-купеческий заговор обрывает ее (убийство Димитрия 17 мая 1606), но новое правительство Василия Шуйского (реакционное — 15-летний срок для отыскания беглых) оказывается лицом к лицу уже не с одними казаками, а со всей восставшей массой (октябрь 1606 — Болотников под Москвой, октябрь 1607 — падение Тулы и смерть Болотникова, но уже в 1608 второй Димитрий в Тушине). Ни поддержка городов, охваченных демократической революцией (наивысший подъем во Пскове — август 1608), ни союз со шведами (1609) не могут спасти Шуйского, но союз со Швецией втягивает его в войну с Польшей. Имущие классы в безвыходном положении ищут помощи у последней и низлагают Шуйского в пользу польского королевича (февраль — август 1610). Выяснившееся бессилие Польши придаст смелости «национальному» капиталу (нижегородское ополчение — 1612), но восстановить «порядок» удастся лишь ценой еще пяти лет войны, приняв нового царя из рук казаков (тушинская кандидатура Романовых). К 1640-м годам удается прикрепить к местам сельское население (отмена сроков для отыскания беглых — 1645) и приручить мелкими поблажками казачество, не слишком прочно (1668–1670 — восстание Степана Разина). Последние всплески городского движения улеглись также лишь к концу века (новгородские и псковские волнения 1650 года, московские — 1648, 1662 [медные рубли], перерождаясь в «стрелецкие бунты» конца столетия). Тем не менее уже в середине века-второй Романов (Алексей Михайлович, 1645–1676) находит возможным закрепить право окончательно сложившегося крепостнически-бюрократичсского государства («Уложение царя Алексея», 1649). Как и в Западной Европе, торговый капитал создает себе национальную, подчиненную государству, церковь (суд над патриархом Никоном, 1666), что вызывает резкий отпор со стороны части духовенства, верной традиции XVI века (раскол).