Русская история в легендах и мифах

По подсчетам барона Палена, на 620 мужчин, привлеченных в 37 губерниях по политическим делам, приходилось 158 женщин. Среди них были Вера Засулич, Вера Фигнер, Софья Бардина, Мария Кутитонская, сестры Любатович, Мария Субботина. По выражению публициста Амфитеатрова, для всех этих женщин жизнь делилась на тюрьму и революционную деятельность. «Их фанатизм к работе свободы страшен в своей несокрушимой гибкости, как клинок толедской стали, – сказал он на лекции в Женеве. – Где женщина революции, там всегда вооруженное сопротивление».

Они мечтали бороться за идею и умирать красиво. Народоволка Софья Лешерн даже рыдала и билась в истерике, когда узнала, что смертную казнь ей заменили бессрочной каторгой.

«Когда 2 апреля раздался неудачный выстрел Соловьева, первой моей мыслью было: надо продолжать, – решила Вера Фигнер.

И они продолжили, всего лишь через три года добившись своей цели: 1 марта 1881 года Александра Освободителя не стало. А 2 апреля 1881 года на Семеновском плацу состоялась казнь: повесили пять человек и среди них – молодую хорошенькую женщину. Это была Софья Перовская – революционерка, бомбистка, террористка… Народоволец Аркадий Тырков писал, что ни в ком не замечал такой ненависти, как в ней. Эта ненависть вела ее по жизни, она поддерживала ее до самой смерти. Один из жандармов рассказывал, что она, не дожидаясь палача, сама вытолкнула из-под своих ног скамейку, затянув петлю. «Ах, что за женщина!» – простодушно восхитился он.

Погребальная процессия медленно двигалась по Адмиралтейской набережной. Ее сопровождали отряд конной гвардии, вереница церемониймейстеров, несших ордена и царские регалии. Корона, украшенная алмазами, была так тяжела, что старый граф Суворов с трудом удерживал ее на бархатной подушке. Траурную колесницу сопровождали 30 пажей.

Великий князь Александр Николаевич. Франц Крюгер. 1832 г.

Гроб с изуродованным телом, укрытым пышной алой мантией, внесли в собор. Церемония отпевания длилась долго. Императорская семья в трауре стояла рядом с гробом. Когда они по очереди простились с усопшим, подошла очередь послов, но их попросили немного подождать.

В глубине церкви появился министр двора, поддерживая под руку хрупкую молодую женщину под длинной креповой вуалью. Неверными шагами она поднялась по ступенькам катафалка. Опустившись на колени, она погрузилась в молитву, припав головой к телу покойного. Это длилось несколько минут. Затем женщина с трудом поднялась и, опираясь на руку графа Адлеберга, медленно покинула церковь. Это была Екатерина Михайловна Долгорукая, светлейшая княгиня Юрьевская, – морганатическая супруга российского самодержца. Ею никто не восхищался, наоборот – ее осуждали, презирали, даже ненавидели, хоть ее по жизни вела не ненависть – любовь. Ведь она была разлучницей.

Мария Александровна. Кристина Робертсон. 1949 г.

Скандальная связь Екатерины Долгорукой с императором, помазанником Божиим, длилась пятнадцать лет и компрометировала их обоих. Родственники отказались от нее, знакомые передавали друг другу сплетни, наследник престола ее возненавидел, а императрица, которую она оскорбила сильнее всего, – молчала.

Можно только догадываться, какую боль причиняла Марии Александровне измена супруга: ведь она сама была незаконнорожденным ребенком.

Ее мать, Вильгельмина Баденская, уйдя от мужа, много лет жила со своим камергером, бароном фон Сенарклен де Гранси. Она родила ему четверых детей, двое из которых умерли в раннем детстве, а двое другие – Мария и ее брат Александр – были в конце концов признаны супругом Вильгельмины – Людвигом Вторым Гессенским. Однако, несмотря на это, дети продолжали жить и воспитываться отдельно от своих единоутробных брата и сестры, рожденных в законном браке. Их происхождение ни для кого не было секретом, поэтому, когда цесаревич Александр, путешествуя по Западной Европе, влюбился в юную Максимилиану-Вильгельмину-Августу-Софию-Марию – так она звалась тогда, – его родственники были не в восторге. Увы, сильно спорить они не решились: молодой Александр отправился в это путешествие, залечивая душевные раны после расставания с Ольгой Калиновской – польской дворянкой, не слишком знатной и к тому же – католичкой. Выбирая из двух зол, Романовы предпочли меньшее – четырнадцатилетнюю (!) Дармштадскую принцессу, пусть и не совсем законную. Наследник случайно увидел ее в театре и обратил на девушку внимание – хоть она и скрывалась в глубине ложи, за спинами старших сестер на выданье.

Летом 1840 года принцесса прибыла в Россию; 16 апреля 1841 года состоялось бракосочетание. Тогда они любили друг друга и были счастливы. Ни в чем Александр Николаевич не мог пожаловаться на свою супругу: она родила ему восемь детей, была прекрасной заботливой матерью, внимательной и нежной женой, занималась общественной деятельностью и благотворительностью.