Русская книга людей (сборник)

Для того чтобы нанять киллера, Стив воспользовался следующим обстоятельством: его экзальтированная мать имела бойфренда из Щукинского училища. Об этом знали все в доме, включая прислугу. Знал и отец, мудро смотревший на это дело сквозь пальцы: ее одновалентная и его многовалентные шалости в конце концов работали на семью, укрепляя ее отсутствием разрушительной рутины.

При этом патлатый будущий актер совершенно беззастенчиво доил Ирину. Ее кредитная карточка была у них чем-то вроде переходящего приза, которым награждался наиболее сексуально раскрепощенный партнер. Поэтому количество денег на счету матери не могло быть определено даже приблизительно. И Стив без малейшего риска снял пятнадцать тысяч долларов, чтобы нанять киллера.

Сложнее было его найти. Но и это оказалось возможным благодаря тому, что угроза потерять работу висит не только над предпенсионными государственными служащими, но и над молодыми частными охранниками из фирм-однодневок. Поэтому эти прошедшие службу в элитных войсках люди, слабо ориентирующиеся в свободной жизни, с готовностью берутся за все, лишь бы побольше заработать на черный день.

Стив передал пятитысячный аванс и стал ждать. Спокойно. Потому что он уже сотни раз проиграл в уме это, включая похороны и свое поведение на них.

Однако неделя прошла безрезультатно. Когда он решил поинтересоваться возникшими у киллера проблемами, то услышал отборную матерщину и совершенно невнятное объяснение: «Когда я узнал, что это твой брат, то хотел сгоряча тебя, гада, замочить! Забирай свои поганые деньги, ублюдок, и проваливай, пока я тебя не уделал!»

Примерно такая же нравственная история, свидетельствующая о наличии у наемных убийц странных этических принципов, произошла еще дважды. После этого Стив понял, что придется все сделать собственными руками.

Подготовка была тщательной, но несложной. Смазал специально поскрипывающие на английский манер двери и оконные рамы. Дождался, когда встреча матери с бойфрендом совпадет с дежурством того охранника, который в отсутствие хозяев долго, как ишак, занимается в своей будке любовью с горничной. Сказал официанту, чтобы к обеду его не ждали. Вышел из дому, отказавшись от сопровождения охранника. Подождал в роще сорок минут, которые, как он неоднократно замерял, нужны для того, чтобы окна в охранницкой будке задернулись потайной занавеской. Подкрался и замкнул на заборе сигнализацию, после чего отбежал в соседние кусты. Посмотрел на то, как уже распаленный охранник тупо пробежался по периметру.

Через десять минут повторил. И проглотил две таблетки феназепама. Охранник опять, неохотно покинув возлюбленную, формально проверил забор. Еще через десять минут никакой реакции не последовало, поскольку мешающая спариваться сигнализация была отключена.

Перемахнул через забор, прошел в невидимой из кухни зоне к дому и влез в заранее приоткрытое окно. Неслышно прокрался к ванной брата, где он (по данным ежедневного хронометрирования) лежал по горло в нежной воде с комиксом в руке и наушниками в ушах. Лежал незапертый, поскольку прислуга была вышколена отцом до евростандартовских кондиций.

С минуту постоял, проиграв в уме уже многократно отрепетированное. Энергично сжал и разжал кулаки, включив в себе механизм автоматического убийцы. После этого выключил свет, что на несколько мгновений привело брата в замешательство. Но этого было достаточно для того, чтобы рывком распахнуть дверь и тут же без стука захлопнуть ее, отсекая свет. И в кромешной темноте Стив безошибочно сунул руку в воду, схватил лодыжку и изо всех сил дернул вверх и на себя. Раздался совсем негромкий всплеск. Нога дернулась в конвульсии и тут же затихла. Легкие были полны воды, мозг выключен. Навсегда.

Стив прислушался к себе – внутренний убийца честно продолжал работать. Поэтому спокойно, чуть приоткрыв дверь, включил свет, вытащил из-под рубашки припасенную тряпку, насухо вытер пол и снова спрятал тряпку за пазуху.

И посмотрел. Без малейшего страха. Слегка колеблющаяся вода покрывала брата. Его лицо уже расправило судорогу смерти и было умиротворенным. Блики от воды плясали вокруг него, словно стайка прозрачных мальков.

Стив тем же путем выбрался наружу, перемахнул через забор и через полчаса был уже на озере.

Вволю накупавшись и навалявшись на теплом песке, вернулся домой – в рыдания и причитания. И только тогда его словно молнией пронзило долгожданное чувство своей единственности. И, несмотря на свои двенадцать лет, Стив мудро подумал о том, что каждый человек, который стремится занять в жизни достойное место, должен когда-нибудь сделать это. Иначе нельзя. Иначе затопчут. Иначе не станешь таким, как отец. Ведь отец был первым, что гораздо труднее, чем быть достойным наследником.