Русская литература. Просто о важном. Стили, направления и течения

Если Фальконе как бы восклицает: «Петр – герой!», то Пушкин скорее задает вопрос: «Петр – герой?». Да, Россию он «поднял на дыбы», но сделал это «над самой бездной», да еще «уздой железной». Поэт усложнил аллегорию скульптора, превратив в символ.

Во вступлении Петр – герой с восклицательным знаком. Здесь перед нами идеальный царь, укрепивший государство на берегах Балтийского моря, о чем мечтали многие поколения в России:

Отсель грозить мы будем шведу,
Здесь будет город заложен
На зло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,
Ногою твердой стать при море.

В начале поэмы Петр Великий предстает и как просветитель, верящий в торжество разума, и как патриот, испытывающий чувство гордости за свое Отечество:

Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия…

Но мажорное вступление, достигнув накала, вдруг обрывается одной фразой: «Была ужасная пора…» И начинается основная часть «петербургской повести», в которой описана несчастная судьба бедного Евгения и его возлюбленной Параши – простых жителей Петербурга. В результате наводнения Параша погибла, а Евгений сошел с ума. Это и есть цена, которую заплатили обычные люди за то, чтобы Россия стала империей. У Евгения не было великих целей, как у Петра, – он мечтал о тихом семейном счастье. И Петр I, основавший город вопреки законам природы в опасном для человека месте, невольно стал виновником трагедии героя. Город, построенный «на зло надменному соседу», не приспособлен для жизни людей.

Пушкин ставит вечный русский вопрос: может ли историческая необходимость оправдать человеческие жертвы? Главное – интересы государства, а «бабы новых нарожают»? Или же человеческая жизнь священна? Ведь своя правда и у Петра, и у Евгения. Ответом поэта на этот вопрос можно считать композицию поэмы: «гимн Петербургу» начинает, а не завершает повествование. Поэт уверен, что никакие исторические обстоятельства не могут быть выше жизни простого человека. Великие замыслы самодержцев только тогда принесут истинные плоды, когда могущество царей будет сочетаться с глубоким нравственным чувством.

В этом контексте название поэмы приобретает дополнительный символизм: почему памятник называется медным, если его отлили из бронзы? Потому что медь красного цвета. Поэт намекает на кровь, которую пролила Россия, чтобы стать империей.

Памятник Петру с легкой руки Пушкина стал центром города. Александр Блок точно сказал о русских писателях: «Все мы находимся в вибрациях его меди». А Достоевский утверждал в романе «Подросток»: «А что, как разлетится этот туман и уйдет кверху, не уйдет ли с ним вместе и весь этот гнилой, склизкий город, подымется с туманом и исчезнет как дым, и останется прежнее финское болото, а посреди его, пожалуй для красы, бронзовый всадник на жарко дышащем, загнанном коне?» У Андрея Белого в романе «Петербург» герой в плену галлюцинаций заключил сделку с силами зла, убил товарища, после чего влез на труп и застыл в позе Медного всадника с окровавленными ножницами в руках. Сам Блок в поэме «Двенадцать» слушал «музыку революции», чья мятежная и ничем не укротимая стихия близка бушующей Неве Пушкина. А известный мистик XX века Даниил Андреев в трактате «Роза мира» описывал один из адских миров, в котором факел в руке Медного всадника – единственный источник света, а сам Петр сидит не на коне, а на жутком драконе.