Русская литература в Германии. Восприятие русской литературы в художественном творчестве и литературной критике немецкоязычных писателей с XVIII века до настоящего времени

С особой настойчивостью подчеркивал свое духовное родство с Тургеневым Захер-Мазох, что, впрочем, не вызывало у Тургенева никакого сочувствия. В 1860–1870-е годы Захер-Мазох слыл прекрасным знатоком русской литературы. Его близость к Тургеневу неоднократно отмечала литературная критика, в частности обратившая внимание на общий интерес обоих писателей к философии Шопенгауэра (в предисловии к новелле «Лунная ночь», впервые опубликованной в журнале «Salon f"ur Literatur, Kunst und Gesellschaft», 1868), а также на перекличку тем и мотивов в их прозе (Полубояринова 2006a: 404). Рецензенты причисляют Захер-Мазоха к «немецким последователям Тургенева» (Вильгельм Гольдбаум), называют его «подражателем Тургенева» (Отто Глагау). Галицийским или «малороссийским Тургеневым» (Рудольф фон Готшаль) его окрестили, поскольку он происходил из Галиции и описывал крестьянскую жизнь у себя на родине, так же как Тургенев в «Записках охотника». Кроме того, Захер-Мазох многократно подчеркивал свою близость к славянскому миру, которая находит литературное отражение в его произведениях на русскую тему (например, «Екатерина II. Придворные истории», 1891; новелла «Странник», опубликованная в 1870 году как «пролог» к сборнику «Наследие Каина»). В литературном творчестве Захер-Мазоха заметны переклички не только с «Записками охотника», но и с более поздними романами Тургенева «Новь» и «Дым». Особенно много заимствований обнаруживается в первых двух частях цикла «Наследие Каина», написанных Захер-Мазохом в период между 1860 и 1870 годами и представляющих собой мозаику, составленную из разных элементов нескольких тургеневских текстов (Полубояринова 2006a: 431 и сл.). В особенности это относится к новелле «Коломенский Дон Жуан». Источниками заимствований являются «Петр Петрович Каратаев», «Певцы», «Гамлет Щигровского уезда», «Дворянское гнездо», «Фауст», «Му-му» и др. Новелла «Лунная ночь» вобрала в себя элементы из «Трех встреч», «Фауста», «Призраков», «Бежина луга», а также из романов «Дворянское гнездо», «Отцы и дети», «Дым». Захер-Мазох заимствует у Тургенева описания природы (лес, степь, ночные пейзажи), образы героев (например, образ дворянина-охотника, его встречи с определенными характерами из народа, заброшенная жена), сюжетные мотивы (охота, гостящие друг у друга помещики, вынужденное пребывание под чужой крышей и вытекающие из этого беседы), фигуру рассказчика и рамочное повествование. Дальнейшие переклички с тургеневскими текстами («Записками охотника», «Первой любовью» и др.) проявляются в оформлении садомазохистских мотивов в новелле «Венера в мехах» (жестокая женщина, порабощающая любовь, садомазохистские игры, любовница в мехах и т. д.). Другие тексты Тургенева, например «Переписка», были, по собственному признанию Захер-Мазоха, особенно значимы для концепции садомазохистских отношений, лежащей в основе «Венеры в мехах». Правда, Захер-Мазоха нельзя обвинить в плагиате. При всем сходстве с Тургеневым он вырабатывает собственный повествовательный стиль. Описания природы у него менее лиричны, менее тонки и не так сильно перекликаются с настроением героев; действие упрощено, но зато более драматично; детали, например сцены убийства, более броски; то, на что Тургенев только намекает, Захер-Мазох подробно описывает. Следует отметить, что Захер-Мазох обращался не только к Тургеневу, но и к другим русским писателям: он цитирует Гоголя (в предисловии ко второй части цикла «Наследие Каина»), прибегает к цитатам, аллюзиям и другим интертекстуальным включениям из Карамзина (в «Коломенском Дон Жуане»), Пушкина и др.

4. Восприятие русской литературы между 1885 и 1918 годами

4.1. Исторический и литературный контексты